– Мне его подарили, – произнесла Джеми, смешавшись.
Ричард сверлил ее взглядом, ожидая объяснений. Ему показалось, что у нее виноватый вид.
– Это ожерелье мисс Джесмины, ее прощальный подарок перед тем, как я покинула Кэлдервуд-холл.
– Понятно. Надо же, какая щедрая леди и, скажем так, несколько эксцентричная по отношению к прислуге. – Было ясно, что слова Джеми не убедили Хардинга, и он открыто давал ей это понять. Неожиданно он улыбнулся. – Леди Кэлдервуд, без сомнения, сможет подтвердить ваш рассказ. Я со дня на день ожидаю от нее ответа на мое письмо. Вот тогда и вернемся к этому еще раз.
Ричард с удовлетворением наблюдал, как лицо Джеми покрывается смертельной бледностью. Значит, она лгала! Про ожерелье и, возможно, про все остальное. Его тактика сработала. А пока пусть поразмышляет о своих грехах, главное – не дать ей убежать.
Он подался вперед.
– Пока все, Джемайма. Можешь идти.
Она была уже в дверях, когда он сказал ей вдогонку:
– И больше не хочу видеть тебя в столь неподобающем виде. Возвращайся в свою комнату и переоденься. Вы со Смидерс можете пока свободно передвигаться по дому, но и только. Я намерен выяснить всю подноготную и наказать виновного, а до тех пор вам запрещено покидать Хардинг.
Джеми выскочила в коридор.
Как хорошо, что можно уйти наконец из этой пустой комнатушки под крышей. Джеми машинально складывала ночную рубашку, размышляя о том, что делать. Надо бежать, не дожидаясь приезда леди Кэлдервуд, иначе... иначе ее ждет брак с Ральфом Грейвзом. Да, остается только побег, и немедленный!
Джеми понимала, что снова вмешивать Энни в свои планы было бы нечестно, та и так уже достаточно пострадала из-за того, что помогала ей. Лорд Хардинг наверняка ожидает, что они попытаются скрыться вдвоем, когда стемнеет. Она поступит иначе – убежит сейчас же, и одна.
Взяв ночную рубашку, Джеми пошла в комнату, где жила вместе с Энни. Та все еще сидела под замком.
– Джеми! – воскликнула камеристка, когда Джеми появилась на пороге. – Что случилось?
Девушка села на кровать.
– Его светлость решил, что нас можно больше не держать отдельно, – сказала она с горечью. – Ему все известно.
– Что именно?
– Он вчера обыскал эту комнату, нашел наше письмо для Джемаймы Крейн и мой жемчуг.
– О господи!
Джеми помолчала. Лучше не говорить Энни о том, что граф написал леди Кэлдервуд.
– Нам пока что запрещено покидать Хардинг, но его светлость был так добр, что решил не держать нас взаперти. И еще мне запрещено ходить в мужской одежде.
