— Убирайся!
Диабло приподнялся, встал на ноги, дугой склонив свое длинное худощавое тело над ней.
— Я вернусь, — лениво бросил он. — Не пытайся выйти отсюда, если дорожишь своей честью.
Девон с опаской поглядывала, как красивый разбойник неторопливой походкой, привычной к балансированию на палубе во время качки, вразвалку выходил из каюты.
Девон пришла к выводу, что все в нем заслуживает злодейской репутации, кроме, пожалуй, глаз. Как могли эти серебряные зерцала искриться столь подкупающим юмором, если всем известно, на какие ужасные бесчинства способен их обладатель? Как в одном привлекательном теле уживались два таких разных человека?
Мысль о том, что Диабло намеревается вернуться, побуждала Девон к активным действиям. Как только он войдет в каюту снова, она будет вооружена не только словами. Должно же здесь находиться какое-то оружие. Если Диабло задумал сломить ее, то он дорого за это заплатит. Неужели, — Девон лукаво улыбнулась, — этот подлый мерзавец и впрямь надеется застать меня в покорном ожидании решения своей участи?
Идя к палубе, Диабло широко улыбался. Строптивая красотка, занимавшая его кровать, представлялась ему лакомым кусочком, за обладание которым он готов был отдать правую руку. Но даже дураку понятно, какие с ней возникали проблемы. Для ее безопасности, как, впрочем, и для его собственной, он должен как можно скорее избавиться от нее, чтобы и духу ее не оставалось на корабле. Уже вся мужская братия с вожделением поглядывала в сторону его каюты. Его команда оставалась верна ему только до определенной точки, а за некоторых он и вовсе не мог поручиться, если они не находились в его поле зрения. Обычно пираты избирали себе вожака из своих. Вот так он стал командовать «Дьявольской Танцовщицей». С годами он подобрал себе команду, которая беспрекословно подчинялась его приказам и ни в чем не подводила своего капитана. Однако Диабло не страдал недостатком благоразумия. Леди Девон была слишком красива и соблазнительна, чтобы долгое время искушать команду корабля. Кроме того, женщины на борту корабля считались дурной приметой, и Диабло вовсе не намеревался нарушить силу традиции и испытать судьбу.
— Курс установлен, Кит, мы должны достичь пункта назначения послезавтра.
Диабло нахмурился.
— Сколько раз я просил тебя не называть меня так, Кайл. Услышит кто-нибудь из команды.
— Но здесь же никого, кроме нас, нет, Диабло, — возразил Кайл, рукой указав на пространство вокруг. — Кроме того, твое имя ни о чем им не говорит. Ты носишь имя Диабло уже так давно. Какое это имеет значение?
