Супружество его не изменит, решил Джек. У него по-прежнему будет любовница или даже две, он по-прежнему будет играть, пить, развлекаться в неподобающих местах. А у Виктории, как только их взаимная страсть остынет, появятся свои тайные сердечные дела, это несомненно. Картина вырисовывалась отнюдь не вдохновляющая, но Джек не мог найти другого выхода для решения своих неотложных денежных проблем.
Все эти размышления довели Джека до головной боли и полного нежелания провести остаток ночи в постели с Викторией. Если он явится к ней теперь, в этом настроении, ничего путного у них не выйдет. Надеясь, что она в очередной раз простит его, Джек повернулся и зашагал по направлению к Грейсток-Мэнору.
На следующий день Мойра чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы спуститься вниз и осмотреть свое временное жилище. С помощью Джилли она надела простенькое темное саржевое платье и пошла по дому, переходя из комнаты в комнату и проникаясь очарованием пришедшего в упадок старинного здания. Да, в свое время дом был великолепным! Ему можно было бы вернуть прежний внушительный вид, но для этого понадобилось бы значительное состояние, которым Джек явно не обладал.
Джек нашел Мойру в зале для приемов, где она внимательно рассматривав украшающие стены живописные полотна.
— Я вас искал. Как вы себя чувствуете?
— Неплохо, благодарю вас, сэр Джек.
— Называйте меня просто Джеком. Титул мой невысок, и редко кто о нем вспоминает. Только Петтибоун настаивает на том, чтобы обращаться ко мне по всей форме. Я подумал, что нам стоит побеседовать о разных разностях, тогда я мог бы составить представление о вашем умении вести светский разговор.
— Это мой первый урок, Джек? — язвительно спросила Мойра, снова показывая свой темперамент.
Джек усмехнулся:
— Вы за словом в карман не лезете — это хороший знак. Давайте перейдем в кабинет, там как-то проще разговаривать, чем в гостиной. Я встретил в холле Джилли и попросил принести туда что-нибудь освежающее.
— Сначала расскажите мне о тех, кто изображен на этих картинах. Кто они такие?
— Мои предки, — ответил Джек. — Господи, да я годами па них не смотрел!
— Вот это, должно быть, ваш отец, — предположила Мойра, указывая на портрет мужчины, изображенного во весь рост. — Вы на него похожи.
— Он умер, когда мне было двенадцать. Справа от него портрет моей матери.
— Она очень красива. У вас ее глаза. А кто та, другая леди?
— Леди Амелия, моя прапрабабушка. Этот дом был построен для нее.
