– Но если ожерелье осталось там, почему этот Ван дер Хаген не вернулся туда и не забрал его? – спросила женщина в соломенной шляпке.
– Он пытался это сделать. Многие годы Ван дер Хаген потратил на то, чтобы раздобыть денег, вернуться на остров и заняться поисками ожерелья, но никто ему не верил.
– Кроме вашего отца, очевидно, – сухо заметил со своего места в самом дальнем ряду Рэнд, и три десятка женских голов повернулись в его сторону.
– Совершенно верно. Он раздобыл достаточно денег, чтобы снарядить первую экспедицию, однако деньги кончились до того, как мы успели найти ожерелье. К сожалению, эта неудача стоила отцу доверия в Америке, и именно поэтому мы приехали в Англию.
– Но если американцы не стали его поддерживать... – раздался женский голос.
Не дав женщине договорить, Кейтлин подняла вверх серебряную монету.
– Это серебряный голландский гульден чеканки 1724 года. Именно в том году, согласно записям в судовом журнале, невольничье судно «Серебряная монета» пошло ко дну. За две недели до нашей поездки в Англию мой отец выкопал из земли эту монету и еще множество точно таких же... на острове Санту-Амару.
По залу пронесся гул голосов, и Рэнд почувствовал восхищение. Правду ли говорила Кейт Хармон, нет ли, но она определенно знала, как привлечь к себе внимание аудитории и удержать его.
В последующие несколько минут она продолжала отвечать на вопросы возбужденных дам.
– Простите, мисс Хармон... – донесся с первого ряда голос тощей некрасивой женщины. – Трудно представить себе молодую девушку двадцати лет...
– Двадцати одного года, – поправила ее Кейтлин.
– Да-да, двадцати одного года. Я на несколько лет вас старше, но мне все равно трудно представить себе ту жизнь, которой вы жили. К тому времени, когда мне исполнился двадцать один год, я уже была замужней дамой и матерью двух очаровательных крошек.
Кейт улыбнулась:
– Я и сама не раз задумывалась над тем, насколько разные у людей судьбы. Замужество и семья – это то, к чему стремится большинство женщин. Но для меня намного важнее работа моего отца. И по правде говоря, больше всего на свете я ценю свою независимость. Если бы я стала чьей-то женой, мне пришлось бы отказаться от нее, а мне этого совсем не хочется.
Так-так, подумал Рэнд. Значит, замужество Кейт Хармон не прельщает. Что ж, это его вполне устраивает, поскольку и он жениться не собирается. Но если чутье его не подводит, он ей нравится. А уж как она ему нравится, не передать словами. И потом, ему нужно как можно ближе подобраться к Талмиджу, и самый лучший способ – действовать через Кейт Хармон.
