Каждая новая книга Джеральда Даррелла заслуживает внимания читателей. Эта книга не исключение, и я надеюсь, что она убедит еще многих: там, где есть воля и есть продуманный путь, невозможное становится обычным и даже до чудес рукой подать.
АННА
Большинство авторов жалуется на скудость материала. В данном случае я жалуюсь на избыток, ибо, ограниченный пространством, вынужден был обойти многое, что так хотелось бы включить. Зато я вновь познал старую истину: бочку в наперсток не вольешь.
Поскольку Трест развивался и процветал и у него теперь есть родственные организации как в США, так и в Канаде, мы стали пользоваться словом «Трест» как обобщающим понятием; пусть нас разделяют океан и большие расстояния — мы делаем одно дело, у нас общие цели и устремления. Вот почему, употребляя в этой книге слово «Трест», я подразумеваю работу, проводимую не только на Джерси, но и в США и Канаде.
Вряд ли многие в возрасте шести лет уже способны более или менее точно предсказать свое будущее. Между тем я в шесть лет уверенно сообщил своей родительнице, что собираюсь обзавестись собственным зоопарком, более того, великодушно добавил, что на территории зоопарка ей будет предоставлен коттедж для проживания. Будь моя мама американкой, она, вероятно, поспешила бы показать меня ближайшему психиатру; на самом же деле она, особа достаточно флегматичная, просто сказала, что это будет очень мило, и немедля позабыла мои прогнозы. Ей следовало серьезнее отнестись к моим словам, ибо я уже с двухлетнего возраста набивал свои карманы и спичечные коробки различной мелкой фауной, так что путь от спичечного коробка до зоопарка был не так уж невероятен. И мне приятно отметить, что до кончины матушки я выполнил свое обещание: она поселилась на территории моего зоопарка, правда, не в коттедже, а в поместье.
Вид из окон моих покоев на первом этаже Поместья Огр сулит всякие неожиданности; поведение хозяина и впрямь может дать богатую пищу для размышлений любому психиатру. Так, выглянув из окна гостиной, вы в самый разгар обслуживания гостей, коим пришелся по вкусу розовый джин, вдруг замираете при виде того, как лошади Пржевальского затеяли скачки в своем загоне, и ждете затаив дыхание, кто из этих рыже-желтых крепышей победит. Тем временем жажда гостя, озадаченного вашим странным поведением, остается неутоленной.
В столовой бывают происшествия посерьезнее. Нарезая мясо, вы внезапно останавливаетесь, потому что взгляд ваш, нечаянно направленный в окно, приковали брачные танцы венценосных журавлей. Длинные ноги их сгибаются под самыми немыслимыми углами, оперение смахивает на растрепанные пачки неловких балерин, и сопровождаются их пируэты резкими трубными криками и искусным жонглированием прутиками — знаками любви.
