– И что же я могу ей предложить?
– Себя. Музыканта, великолепно играющего на органе, любящего поэзию, а также человека, способного заработать на хлеб. Это дороже всех сокровищ!
– Возможно, вы и правы. Но поэзией и музыкой вряд ли много заработаешь. Да, сейчас у меня есть прекрасный дом, и мы с отцом Умберто получаем неплохой урожай с церковных земель. Но это только пока жив отец Умберто. Когда он умрет, то немногое, чем он владеет, отойдет мне, но его хватит лишь на то, чтобы купить самую маленькую ферму. Благодаря музыке и поэзии можно приятно коротать вечера, но во Фридженти этим ничего не заработаешь. Моей любви и моего таланта совсем недостаточно для счастья Бьянки.
– Ну, – сказала Катриона, – это уж будет решать сама Бьянка и наш отец. Признаться, я удивлена, что племянник отца Умберто упорно не хочет положиться в этом вопросе на Всевышнего.
После этих слов, к большому удивлению Катрионы, Энрико поднял ее со скамьи и звонко расцеловал в обе щеки. Совсем неожиданно его тонкие руки оказались очень сильными.
– Катриона Сильвано, – торжественно провозгласил он. – У тебя самый острый язык во Фридженти, за что я тебя и люблю. А теперь лети домой, прелестный соловей. Я больше не заставлю твою сестру ждать.
Девушку переполняла радость. Она шла по дороге и тихо напевала. Санти и Анна уже поженились, теперь настала очередь Бьянки и Энрико.
Все будут счастливы, и она – Катриона Сильвано – тоже! Непременно! Все складывается как нельзя лучше!
В приподнятом настроении девушка переступила порог дома своей подруги.
Когда она зашла в кухню, то застала там все семейство Ройо в полном сборе. Бриджида только что закончила кормить грудью малышку и застегивала на себе платье. Она была печальной и молчаливой и не обращала ни малейшего внимания на крики годовалого ребенка, лежавшего в колыбельке возле печи. Застегнув платье, Бриджида стала вытирать молоко, пролитое ее двухлетней дочкой. Лицо девочки закрывала огромная кружка, стоящая на столе.
Муж Бриджиды, Джулио, выглядел сердитым, так же, впрочем, как и его сестра, которой пришлось подойти к колыбельке, чтобы успокоить младенца. На веселое приветствие Катрионы родственники Бриджиды едва ответили сдержанными кивками головы, всем своим видом выражая явное недовольство.
«Бедная Бриджида!» Девушке захотелось высказать этому семейству все, что она о нем думает, но мысль, что это только навредит подруге, остановила ее. «Нет, этих людей нужно пронять чем-нибудь еще».
