Когда подали омаров, Франческа уже вовсю смеялась, слушая рассказ Макса о том ужасном дне, когда он впервые попробовал мидии.
– Они были словно резиновые пули; надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать? Я их жевал, жевал, но они нисколько не уменьшались и не становились мягче. А я сижу на почетном месте рядом с хозяйкой.
Она со смехом отодвинула свою тарелку, поставила локти на стол и подперла ладонями подбородок. Чарлз бы, конечно, сейчас ее не одобрил, так же как и манеру есть омаров одновременно руками и вилкой. “Так вкуснее”, – сказал Макс, и он был прав. Мясо, выковырянное из панциря, казалось вкуснее. Макс…
Франческа заморгала. Когда это случилось? Когда она стала в мыслях называть его Максом? Он десять раз за сегодняшний вечер просил звать его по имени, а она отказывалась. А теперь, сама того не желая, она не только обращается к нему по имени, но и про себя называет его так.
Она улыбнулась, наблюдая за тем, как он выбрал себе клешню омара и с треском разломал ее. Все произошло, видимо, где-то после того, как стюард подал омаров. В конце концов, как можно называть человека мистером Донелли, если на пару с ним выковыриваешь руками мясо омаров?
– Понравилось?
– Да, – призналась она. – Вкусно.
– Я рад. – Он лукаво улыбнулся. – Только оставьте место для десерта, иначе Жан-Поль будет разочарован.
И Макс стал увлекательно рассказывать о шоколадных профитролях и о всякой всячине, но, хоть Франческа и улыбалась его словам, на самом деле она почти не обращала внимания на содержание этих историй. Вместо этого она изучала его удивительно живое лицо и выразительные жесты, и внезапно ей пришла в голову мысль, что она очень легко могла бы по уши влюбиться в Макса Донелли.
Но об этом думать уже поздно. Она поставила себя в дурацкое положение вчерашней ночью: сначала, совершенно потеряв голову и шокировав и себя и его, бросилась ему в объятия, а потом убежала, словно испуганная школьница. Что он должен был подумать о ней? И что думает сейчас? Щеки девушки запылали. Ответ ясен. Что он может подумать о женщине, которую выиграл в карты и которую предложили ему в качестве залога? Она почувствовала, как задрожали руки, вытерла их о салфетку и осторожно сложила на коленях.
Макс сразу заметил происшедшую в ней перемену.
– Что случилось, cara? Она покачала головой.
– Ничего особенного. Просто… просто я подумала, что уже поздно. Наверное, мне пора домой.
– Тут что-то не то, cara. Минуту назад у вас было такое живое лицо, а теперь…
