— Нет, Люси, причина в том, что она путается с чернью, — печально возразил Стивен. — Раньше она была такой скромницей, хотя и дурнушкой. А сейчас подурнела еще сильнее, да и характер испортился.
Он был счастлив, что из жалости не сказал ей ничего такого, что могло быть расценено как предложение руки и сердца.
Эстер возвращалась домой в приподнятом настроении. Сейчас она ни о чем не жалела. Всю свою жизнь она была покорным ребенком, не смевшим даже голос подать лишний раз. Впрочем, ее мнение все равно никого не волновало.
Мать была вечно ею недовольна. Фред, ее отец, обращался с ней как с прислугой, и даже очень удобной прислугой, поскольку горничные в их доме не задерживались.
Что ж, сегодня она подала голос, и ее присутствие заметили. Эстер была в таком восторге от своей выходки, что ничего не замечала вокруг пока, свернув в переулок, не наткнулась на Тома Дилхорна.
Он попятился, с удивлением и некоторым удовольствием заметив, что настроение у нее боевое.
— Добрый день, мисс Уоринг.
— Добрый день, мистер Дилхорн, — почти пропела Эстер.
Том мрачно посмотрел на ужасное платье, которое она прижимала к себе.
— Заняты, мисс Уоринг?
Безрассудство, охватившее Эстер в гостях у Люси, нахлынуло снова. Она вызывающе взглянула на своего мучителя. Что ж, внутренний голос ее не обманывал. Это тот самый «людоед», в сравнении с которым капитан Паркер стал казаться ей наивным и незрелым, но все-таки он остается «людоедом».
— Да, можно и так сказать, мистер Дилхорн. Я подшивала это роскошное платье для вечеринки.
— Значит, вы намерены пойти, — с улыбкой заключил Том. В подобные мгновения Эстер преображалась. Он не ошибся. За ее внешней сдержанностью скрываются сильные чувства.
— Да, я намерена почтить их своим присутствием.
— Очень похвально, мисс Уоринг. Горю желанием увидеться с вами на вечеринке.
— Правда, мистер Дилхорн? Вы меня удивляете. Я полагала, вы привыкли к менее, скажем так, благопристойным мероприятиям!
Вот уж припечатала! Посмотрим, что он на это скажет.
Он и бровью не повел.
— Напротив, мисс Уоринг. Завтрашняя вечеринка вызывает во мне жгучее любопытство.
Том поклонился. Эстер поклонилась в ответ. «Черт возьми, он с таким насмешливым видом смотрит на мое убогое платье. Что ж, завтра я его надену и попытаюсь выглядеть более нарядной, чем сегодня. Я чувствую себя, как пьяная».
Том знал, что Эстер не пьяна, и понимал, что причиной ее возбужденного состояния была смесь голода и отчаяния. «А она повзрослела, — подумал Том. — Интересно, чем это вызвано?» Но Эстер никогда бы ему не призналась, что дух свободы, поселил в ее душе именно он.
