– Не знаю даже, где еще смотреть. На пляжах, что ли? И все-таки я хочу сама его найти. Иногда лишь одно хуже, чем когда точно знаешь, что думает Руд, – это когда вообще не знаешь, что он думает.
– Я найду его. Клянусь. А ты… – Внезапно дверь трактира открылась, и Бри повернул голову. Один из учеников, который им помогал, стремительно низвергся на булыжники под носом у коня Корбетта. Затем, пошатываясь, поднялся и выдохнул:
– Он тут.
– Мой брат? – воскликнула Рэдерле.
– Он самый. – Юноша облизал кончиком языка рассеченную губу и добавил: – Вы только полюбуйтесь. Кошмарики. – Он пошире распахнул дверь и снова нырнул в бешеный водоворот синего, белого и золотого, который кипел, то отбрасываемый, то устремляющийся к пламенеющей алой сердцевине. Корабельщик с тоской уставился на невиданное зрелище. Рэдерле уронила лицо в ладони. Затем через силу соскользнула с лошади. Одеяние Полдороги-к-Мастерству без его обладателя внутри, пролетев у нее над головой, шлепнулось на золотую гладь лужи среди булыжников. Рэдерле шагнула к двери, протест корабельщика утонул в кабацком шуме. Руд в своем ослепительном разодранном одеянии время от времени выныривал из колышущейся мешанины тел.
Лицо у него было суровое и сосредоточенное, несмотря на разбитую скулу, как будто он спокойно занимался, а не раздавал ловкие удары в трактирной потасовке. Она, как зачарованная, глядела на ощипанного безголового гуся, который рассек воздух над самой макушкой брата и шмякнулся о стену. Затем окликнула брата, но он не услышал. Одно его колено упиралось в поясницу какого-то ученика, одновременно он стряхивал со своего локтя другого парня – маленького, жилистого, одетого в белое, – пока тот наконец не полетел на взбешенного трактирщика. Какой-то силач в золотом с безжалостной физиономией схватил Руда сзади за шею и запястье, вежливо промолвив: «Господин мой, не угодно ли остановиться, пока я не пересчитал твои кости?» Руд, слегка заморгав от боли, внезапно качнулся; силач выпустил его и медленно сел на мокрый пол, скорчившись и тяжело дыша. Последовало общее нападение сплоченного отряда учащихся, которые пришли с Рэдерле. Она снова потеряла из виду брата; вдруг он возник рядом с ней, грозно дыша, поглощенный схваткой с мускулистым рыбаком, на вид могучим и неодолимым, как Большой Белый Бык из Аума. Кулак Руда, заехавший рыбаку под ребра, едва ли того обеспокоил. Рэдерле терпела, пока рыбак не собрал одной лапищей горловину Рудова одеяния, а другую не сложил в кулак и не отвел. И тогда сестра занесла над верзилой винную флягу – где она ее только умудрилась подхватить? – и обрушила на бычью башку. Бугай выпустил Руда, плюхнулся на пол и заморгал, весь в вине и осколках. Рэдерле в смятении вытаращилась на него. Затем поглядела на Руда, который уставился на нее саму.
