– Адрес?
– Да дай ты мне договорить… Как убил ты Шаабана Хусейна, он и оттуда переехал со всей семьей и никому не сказал куда. Совсем спятил от страха. Да и жена, говорят, напугалась… Так что, где они теперь, никто не знает.
– Ох, Баяза!..
– Ну клянусь тебе чем хочешь!
Он ударил его в третий раз, Баяза охнул и запричитал:
– За что бьешь, Саид? Да чтоб ему пусто было, где бы он ни жил… Что я, брат ему или отец, чтобы из-за него умирать?
Пришлось поверить. Один, значит, ускользнул. Если бы только за мной сейчас не охотились из-за этого нелепого убийства, можно было бы и подождать, пока представится удобный случай. Эх, и как я только мог так ошибиться. Теперь все надежды рухнули.
– Обидел ты меня, Саид,– заворчал Баяза.– Ни за что обидел…
Саид молчал.
– Отдай деньги-то…– Баяза потрогал горящую щеку.– Я же тебе дурного ничего не сделал… За что меня обираешь? Нехорошо, Саид, с друзьями так не поступают.
– Ты был с ним заодно,– презрительно процедил Саид.
– Я был его другом и был с ним в доле. Ну так что? Это еще не значит, что я тебе враг. Он тебя предал, а я-то при чем?
Спорить больше было не о чем.
– Мне нужны деньги, – признался Саид.
– Бери сколько хочешь,– поспешно предложил Баяза. Он удовольствовался десятью фунтами, и Баяза ушел, с трудом веря, что уцелел…
И снова он один. Кругом пустыня, месяц в небе стал ярче, и громче перешептываются о чем-то деревья. Да, Илеш Сидра ускользнул, это ясно. Благословенная армия предателей сделала ценное приобретение. А что касается тебя, Рауф, то есть еще надежда, что жизнь моя будет прожита не напрасно.
Он вернулся домой и около часа ночи вышел снова, одетый в офицерский мундир. Он шел в сторону Аббасии, обходя фонари стороной и напрягая всю свою волю, чтобы казаться естественным и не привлекать внимания. Сел в такси, добрался до моста аль-Гала. При виде полицейского всякий раз невольно вздрагивал. У лодочной пристани, неподалеку от моста, взял напрокат на два часа маленький ялик и погреб к югу, в сторону виллы Рауфа Альвана. Было свежо, в чистом небе перламутром поблескивали звезды, над берегом поверх деревьев висел ломоть луны. Саид ощущал небывалый прилив сил. Еще немного, и все свершится. Правда, Идет Сидра удрал, но это еще не поражение. У тебя еще есть Рауф Альван, это воплощение Измены, пригревшей Илеша, Набавию и всех прочих предателей. Ну, Рауф, пришло время рассчитываться! Если бы судьей между нами была не полиция, я бы совершил свой суд над тобой в открытую. Пусть видят люди. Ведь они все на моей стороне,– все, кроме истинных воров, конечно, и это меня утешает. Я твоя совесть, которую ты предал. Но мне, как ты говорил, не хватает организованности. Ничего, сегодня я понял многое из того, что прежде мне было непонятно в твоих речах. Да, хотя миллионы людей и разделяют мои мысли, все-таки я один и мне не от кого ждать помощи. Вот в чем несчастье. Одна пуля, конечно, мало что исправит. Но все равно этот кровавый протест будет как нельзя кстати, чтобы мертвецам было спокойнее и чтобы живые не теряли надежды.
