– Что ты сделал его жене, Том?
– Гм… Честно, не знаю. Вероятно, я просто улыбнулся, и она…
– Ну да, я знаю, как ты «просто улыбаешься» женщинам.
Усмехнувшись, Том стал вспоминать:
– Нуда, она действительно хорошенькая. Я редко позволяю себе что-то большее, чем просто улыбку, когда имею дело женами своих клиентов. Для иного Бог придумал «Бархатную перчатку».
– Я не уверен, что именно Бог придумал «Бархатную перчатку», Том.
– М-м-м… Если и не он, то к его имени там часто взывают.
– Что такое «Бархатная перчатка»? – Сильвия повернулась к Роуз.
– Бордель. – Ответ Роуз был лаконичен. Сильвией одновременно овладели и ужас, и веселье.
– Ты когда-нибудь достукаешься, и тебя убьют, если будешь продолжать шутить с подобными неуравновешенными парнями.
– Что я могу сделать, если считаю необходимым защищать свою честь?
– Если я не ошибаюсь, ты считаешь, что честь – это категория, придуманная для богатых и пресытившихся.
– О да! Я не по этой части. Выживание редко имеет отношение к чести. Но я считаю своей миссией в жизни развлекать богатых и пресыщенных.
Генерал вздохнул.
– А вот еще один вопрос, Том. Что ты делал в лавке, где продаются игрушки?
– Таммани ошибся, – немного рассеянно произнес Том. – Я был представлен его жене где-то в другом месте.
Генерал немного помолчал и произнес скептически:
– Например, в церкви?
– Я не дотрагивался до нее, Джен, клянусь тебе.
– Некоторые мужчины остепеняются с помощью всего лишь одной женщины. – Генерал многозначительно посмотрел на Тома. – Остепенившись, они не раздаривают направо и налево улыбки чужим женам и не ввязываются в дуэли.
– Как эгоистично с твоей стороны, Джен. Я, конечно, понимаю, что, говоря это, ты заботишься о собственном покое, но не о моем счастье. – Том щелкнул крышкой часов. – Пора начинать представление.
Мысленно Сильвия Ламорье снова и снова возвращалась на сцену «Белой лилии», где только что перед взором восторженных мужчин в стройной шеренге хорошеньких девушек подпрыгивала и, задирая попку выше головы, кричала вместе со всеми «Уиии!». Точно так, как съеденная пицца не лучшего качества долго напоминает о себе. К счастью, танец фей не был слишком продолжительным.
Реакция публики на представление, которое, по уверениям Роуз и других девушек, они давали десятки раз, оказалась необычайно теплой и благодарной. Сильвия задумалась, для чего она столь упорно трудилась, совершенствуя мастерство, если есть возможность доставить удовольствие публике – во всяком случае, ее мужской части, – потратив гораздо меньше усилий.
