Джессалин была потрясена тем, что графу хватило дерзости улыбаться после того, как он посмел предположить такое!
– Разумеется, нет! – процедила она. – Мне не понравилось это с вами, и я не собираюсь делить постель с другим мужчиной и позволять ему делать со мной такое снова.
Нейл сдвинул брови, и глубокие морщины на лбу исказили совершенную красоту его лица.
– Знаете, это ведь не всегда неприятно.
– Для мужчин, вы хотите сказать?
– И для женщин, когда все делается правильно. – Он протянул руку и убрал прядь волос от уголка рта Джессалин. – Ах, девочка! – Его подражание шотландскому акценту звучало так чувственно! – Я не сделал этого правильно в первый раз и очень вас обидел. Вы не нашли вообще ничего приятного в той ночи?
Джессалин, передернувшись от отвращения, опустила голову и стала внимательно разглядывать свои ноги.
– Ас чего бы? – Она покраснела от воспоминания. – Это было стыдно, безнравственно и больно.
«И одиноко», – подумала она. Ей казалось, что это должна быть ночь единения, когда двое становятся одним целым. Но она не ощутила близости, которой ожидала. После столь интимного акта она чувствовала себя одинокой, покинутой и использованной. Она лежала без сна, стараясь сдержать слезы отчаяния и разочарования, и смотрела, как он спит.
Нейл поморщился – ее откровенность ударила его в самое сердце. Он обещал ей восхитительное посвящение в мир любви и похвалялся своей способностью подарить ей блаженство, но реальность обернулась разочарованием. Он и сам разочаровался в себе. Он приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза и прочитать ее мысли.
– Разве не было совсем ничего, что бы понравилось вам в тот вечер? Кроме денег и свадебного пира? – Ему удалось выдавить кривую улыбку при воспоминании о сияющих глазах Джессалин Макиннес, когда она смотрела на золотые и серебряные монеты, и ее голодном взгляде, каким она уставилась на его нетронутую миску с кашей.
Он видел, что она серьезно отнеслась к его вопросу.
– Мне понравилось, как вы смотрели на меня, когда я лежала в постели. – робко произнесла она.
– Что-нибудь еще?
Она утвердительно кивнула:
– Мне нравилось чувствовать вашу кожу под моими пальцами.
– И? – поторопил он ее.
– Мне нравилось, как вы меня целовали. – Она густо покраснела.
Он облегченно улыбнулся, и на этот раз его глаза улыбались тоже.
– С этого мы и начнем. – Он наклонился, запустил пальцы в рыжие волосы и, прижав жену к себе, накрыл ее рот своими губами.
