– Кто вы? – спросил он, подняв голову, чтобы увидеть ее лицо. – Потому что вы, черт возьми, уж точно не Дебора.
– Кто такая Дебора? – задала она встречный вопрос нежным, музыкальным голосом.
– Моя любовница.
Его голова снова ударилась о землю с громким стуком, когда девушка столкнула его со своих коленей и вскочила на ноги.
– Эй-эй, парень! – Высокий крепкий горец, тот самый, что огрел его по голове, возник перед ним и пнул его в лодыжку. – Не говори о любовницах в присутствии своей невесты.
– Моей – кого? – Нейл рывком сел, потом вскочил на ноги.
– Твоей невесты, – ответил горец. – Ты что, не знаешь?
– Это какая-то ошибка. – Нейл пошатнулся, потряс головой, как будто пытаясь избавиться от наваждения, и тихо застонал, поскольку боль ударила в голову с новой силой. – У меня нет никакой невесты. И нет никакой жены!
– Конечно, ее нет – пока, – захихикал горец и кивнул молодой женщине, стоящей рядом с ним, подобрав подол юбки. – Наверное, я стукнул его по голове чуть сильнее, чем хотел.
– Ты ударил меня довольно сильно, старик. Я помню это. И я помню все остальное! – Это была ложь. Нейл помнил обрывки вчерашнего вечера, но, кажется, пропустил самые важные его моменты. Но разумеется, он не собирался сообщать ему об этом. – Я помню тебя. – Он посмотрел на горца сердитым взглядом. – И я уж точно никогда не забыл бы ее. – Он улыбнулся девушке.
Она не улыбнулась в ответ и отвернулась от него, когда краска стала заливать ее безупречной красоты лицо. Она хмуро покосилась на горца и отпустила подол юбки.
– Он тоже ничего не знает об этом. Так, Тэм? Поэтому вы и похитили его, – упрекнула она.
– Нет, Джесси, – возразил Тэм. – Я сказал ему, что пришел доставить его на свадьбу, и я похитил его, потому что так принято у Макиннесов. Мы бы похитили его, даже если бы ты знала его с рождения, и он годами ухаживал за тобой, и дарил подарки и букеты цветов. Такова традиция.
Нейл нетерпеливо ерошил рукой волосы, пока старик и девушка обменивались репликами на непонятном языке, и вдруг замер, увидев кровь на своих пальцах, железные наручники на запястьях и свисающие с них звенья цепей. И он сразу вспомнил предыдущую ночь. Он шагнул к старику и рявкнул:
– Где, черт возьми, я нахожусь? Что вы сделали с моими людьми? И что вы собираетесь сделать со мной? – Он выпалил свои вопросы старому горцу, но тут вперед вышла девушка, которую он только что так страстно целовал.
Джессалин не отступила, когда граф Дерроуфорд навис над ней грозным монументом. Она медленно вздохнула, позволяя ему высказать свои гнев и заботу о своих людях и о своем будущем прежде, чем спокойно ответить:
