Их семьи жили по соседству, и Томас Сазерленд с детства обожал своего кузена. Его уважение к Стивену стало еще глубже, когда Том занял должность первого помощника на его корабле. Двадцатидвухлетний Сазерленд только что вернулся после двухгодичного обучения в университете Святого Эндрю в Шотландии и снова приступил к своим обязанностям.
— Ну как там, в Шотландии? — спросил Стивен, направляясь с кузеном к бару.
Том улыбнулся, сверкнув белыми зубами, которые ярко выделялись на красивом загорелом лице. Его темно-синие глаза, свидетельствовавшие о принадлежности к роду Керклендов, лучились теплотой.
— Все по-прежнему, Стивен. Наша церковь стоит на том же месте, как и дома наших родичей. Они подняли стаканы и чокнулись.
— За продолжение нашего рода, — провозгласил Томас на гэльском языке.
Стивен улыбнулся и повторил тост, который служил девизом многих поколений их шотландского семейства. Затем они без колебаний проглотили крепкий вяжущий напиток, словно это была вода.
— Ну а теперь расскажи, что здесь произошло за время моего отсутствия, — сказал Томас приглушенным тоном, в то время как бармен снова наполнил их стаканы.
— Помнишь Джеффри Каннингема? — спросил Стивен. Томас утвердительно кивнул, и Стивен начал ему рассказывать о цели приезда Джеффри в Бостон.
Однако не успел он закончить, как его внимание привлекла Патриция Фэрчайлд, вышедшая из своего кабинета. Стивен неотрывно следил за ней, пока она не подошла к широкой лестнице, ведущей на второй этаж.
Патриция почувствовала на себе его взгляд и обернулась, увидев темно-синие глаза, как будто прикованные к ней. На какое-то неуловимое мгновение их взгляды встретились и за этот бесконечно малый промежуток времени многое сказали друг другу. Она почувствовала жар во всем теле и, поспешно отвернувшись, начала подниматься по лестнице. Войдя в свою комнату, Патриция подошла к кровати с балдахином и шелковым цветастым покрывалом. Она подняла юбку и быстро стянула подвязку, которая, казалось, стала проводником влияния на нее этого человека. Она до сих пор испытывала волнующий трепет от прикосновения его пальцев. Патриция глубоко вздохнула и постаралась отделаться от смущавших ее мыслей. Она подошла к туалетному столику и, с отвращением бросив на него подвязку, решила больше не позволять незнакомцу превращать ее помимо воли з дрожащее от желания существо.
Патриция наклонилась и посмотрела в овальное зеркало, висевшее над столиком. Затем небрежными движениями поправила прическу и, взяв пузырек с духами, нанесла несколько капель за каждым ухом. Удовлетворенная своим видом, она вышла из комнаты.
