Не успел Изак сообразить, что случилось, как кулак угодил ему прямо в живот. Воздух вырвался из его легких, а когда он согнулся, то получил еще и удар коленом в пах. Тощие руки схватили его за плечи, и Изак мельком увидел чье-то крысиное лицо, а потом получил еще один удар и снова рухнул на землю. В боку вспыхнула резкая боль – его пнули ногой, и он переверну лея на спину. Теперь подбежали и остальные преследователи, но они просто стояли неподалеку, наблюдая за дракой.
Изак поборол боль и только тогда заметил, что, искрясь в лунном свете, заморосил мелкий дождик. Мальчик с трудом поднялся на колени и уставился на полное ненависти лицо человека, который его бил. Не обращая внимания на крики сзади, человек этот вытащил из-за пояса кинжал; пока Изак пытался подняться на ноги, противник приближался к нему с кровожадной улыбкой на губах.
Изак услышал чей-то предупреждающий крик – может, Карела? – но не отвел глаз от нападавшего. Он вскинул левую руку, ухватившись за рукоятку кинжала и не позволив лезвию впиться в шею. В руке вспыхнула боль, отозвалась в плече – клинок полоснул по ладони, но Изак не выпускал рукояти, пока не схватил противника за запястье второй рукой, а потом притянул к себе оторопевшего врага и впился зубами в его руку. Нападавший заорал и выпустил кинжал, который со звоном упал на мостовую. Противник отчаянно замахнулся на Изака, а тот разжал зубы, ухмыльнулся окровавленным ртом и отшвырнул врага, ударив его о стену дома, у которого они дрались.
Мужчина лихорадочно пытался достать другое оружие, но теперь оно не имело значения: Изак не наносил удара, пока противник не коснулся одним лишь пальцем рукояти второго кинжала, – а тогда мальчик ринулся вперед и с тошнотворным хрустом рубанул обеими ладонями по горлу. Человек дернулся и обмяк, и наступила тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Изака, прерывающимся от боли и ярости.
Обмякнув, враг сполз по стене и свалился ничком, как сломанная кукла. Изак посмотрел на него, потом на свои руки. Дождь размазывал красные полосы на пальцах левой, правая же осталась чистой. И только тогда Изак запоздало вспомнил об остальной банде и снова припустил по улице. Как только мальчик побежал, все тоже сорвались с места и бросились в погоню в предвкушении кровавой расправы.
Днем тележки и прилавки были полны самых разных товаров, но сейчас стояли пустые, мокрые от дождя. Дворцовый уличный рынок был самым большим в городе, но ночью несчастному избитому мальчику здесь негде было спрятаться. Единственные огни горели во дворце впереди.
