Когда девочки вышли из собора, ветер чуть не сорвал их с паперти.
— Давайте возьмемся за руки, так легче будет идти, — предложила Лида Демлер.
Снег слепил глаза, ветер сбивал с ног. Но девочки держались стойко. И только Лиля Петрова несколько раз падала, а потом и вовсе отказалась идти дальше. Пришлось ее поднимать и насильно тащить.
Центральные улицы были освещены электрическими фонарями, но снег падал и кружил так густо, что свет просматривался лишь в виде белесых пятен. Прочесть названия улиц, а тем более разобрать номера домов было невозможно. Кажется, они заблудились, и не к кому было обратиться за помощью, спросить, верно ли идут.
Но судьба оберегала детей. Они наткнулись на человека, который их довел до гимназии.
…Трудно передать радость колонисток, когда они перешагнули порог дома. В вестибюле сразу же попали в объятия Анны Александровны. Она уже надела шубу, собираясь отправиться на поиски.
Лиля Петрова, кажется, была без чувств. Ее перенесли на кровать и стали согревать. Кто-то принес спирт, а повариха Лиза — гусиный жир, чтобы смазать обмороженные щеки.
Вдруг дети услышали плач. Они обернулись и увидели свою воспитательницу, уткнувшую лицо в воротник шубы. Девочки окружили Анну Александровну и тоже заплакали. Их сердца переполнились любовью и жалостью к этой маленькой женщине, которая, несмотря на свою немощь и слабость, решилась идти в злую пургу, чтобы искать их, непутевых. И ни слова укора. Никаких нотаций.
На следующий день стало известно о гибели нескольких человек. Они заблудились, обессилели и замерзли.
Судьба и в самом деле была милостива к колонистам.
Накануне Рождества произошло еще одно событие.
Во главе всех групп, поселившихся в Петропавловске, была поставлена уже известная нам Христина Федоровна Вознесенская. Теперь ее распоряжения стали обязательными не только для младших девочек, которыми она непосредственно руководила, но и для всех остальных.
Колония переживала трудное время. Детей кормили все хуже, все однообразнее и скуднее. Воспитатели обратились к Вознесенской за советом: что делать? Она не нашла ничего лучшего, как разослать по группам жестяные кружки. Пусть мальчики и девочки отправятся по близлежащим улицам просить милостыню.
Анна Александровна Зыкова возражала против такого решения. Одно дело, просить у горожан мебель на время. А милостыня — непоправимая травма для детской души. А как отразится это на учебе?
Но Зыкова в конце концов была вынуждена подчиниться. И вот однажды вечером, собрав воспитанниц и опустив глаза, она сказала, что им предстоит. К ее удивлению, девочки все восприняли как приключение, как игру. Они разобрали кружки, привязали к ним веревочки и повесили на шею. Затем устроили репетицию, на разные голоса повторяя:
