— А ты?
— Я все-таки думаю, что устою — не повторять же все заново. Нет, но мне это тяжело дается, — созналась Хиллари.
— Да уж! — двусмысленно хмыкнула Джолин.
Хиллари замахнулась на нее салфеткой:
— Прекрати!
— Похоже, ты это сумеешь, — хихикнула Джолин. — Прекратить, я имею в виду.
— Ах ты, ехидна!
— До чего же хитро ты придумала с этим параграфом в контракте!
— Люк то же самое сказал. Назвал меня хитрой бестией.
— Да? Значит, он добродушно это принял, — заключила Джолин.
— Даже слишком добродушно. Только он себе на уме. Думает, ему удастся меня соблазнить. Дудки! — с жаром возвестила Хиллари. — Ничего у него не получится. Ничегошеньки!
— Кого ты так пылко убеждаешь в этом, радость моя? — сочувственно спросила Джолин.
— С мужчинами больше хлопот, чем они того стоят, — изрекла Хиллари.
— Точно, точно, — откликнулась Джолин, берясь за рюмку.
Люк и Хиллари договорились встретиться у нее дома и уж оттуда вместе отправиться на поиски нового жилища. За исключением Киллера, улегшегося подремать после пылкого объяснения обоим в любви, дома не было ни души — Чарлз Грант отбыл пообщаться с друзьями.
— Так как же реагировал твой отец? — спросила
У Люка Хиллари, когда он опустился рядом с нею на диван в гостиной.
— Бурно. Совсем как твой.
— А ты говорил, наш брак их сблизит.
— Так оно и будет. К моменту, когда родится их первый внук. Вот увидишь. — Зная, что Хиллари от подобного рода утверждений заводится, он поспешно добавил: — Кстати, кое-что из сказанного моим отцом подтверждает мою версию… Вражда между ними, несомненно, началась из-за женщины.
— Кто она? — мгновенно откликнулась Хиллари, предпочитавшая сменить провокационную пластинку под названием «наши будущие дети».
— Отец не назвал ее. Но, если верить его словам, она была сущий ангел, святая, не способная ни на что дурное. А такая характеристика меня настораживает.
— Почему?
— Совершенством ни одна женщина быть не может. Хиллари бросила на него укоризненный взгляд:
— Это твое личное мнение.
— Я хотел сказать, ни одна женщина, кроме тебя.
— Поздно, — покачала она головой. — Ты лишь отягчаешь свою вину.
— Тогда беру свои слова обратно. Ты не совершенство. Но ты нравишься мне такой, какая есть.
Нравишься. Даже хочу. Но только не люблю. Впрочем, незачем гадать, какие чувства питает к ней Люк. Ей все равно.
— Значит, ты убежден, что причина их вражды — женщина. — Забавно, правда?
— Разве?
— Столько ненависти, так выкладываться из-за… — Люк осекся, спохватившись, что может брякнуть лишнее.
