– Правда?
– Да. Мне это прямо как снег на голову свалилось. И пьеса неплохая. Называется «Гринвич-Вилледж», там же и снимать будут. Я играю писателя, это фактически главная роль.
– Это же прекрасно, Ги!
– Аллан говорит, что я иду в гору.
– Как замечательно!
– Послушай, мне еще надо успеть под душ и побриться. Он меня повезет на съемки, а там будет присутствовать сам Стэнли Кубрик. Ты когда будешь здесь?
– Днем. А может быть, и раньше.
– Буду ждать. Я люблю тебя.
– А я – тебя.
Розмари позвонила Хатчу, но того не оказалось дома, и она попросила передать ему, что завтра вернет машину.
На следующее утро она привела в порядок дачу, закрыла ее и поехала в город. В одном месте движение на шоссе было приостановлено из-за аварии – столкнулись сразу три автомобиля, – и лишь во втором часу дня Розмари припарковали (впрочем, весьма посредственно, почти на автобусной остановке) возле Брэмфорда старенький «олдсмобиль» Хатча.
Лифтер сказал, что Ги сегодня еще не выходил из дому, хотя это не точно, так как сам лифтер на полчаса отлучался.
Ги был дома. В квартире играла музыка. Розмари открыла рот, чтобы позвать его, но он сам вышел из спальни в чистой рубашке с галстуком, направляясь на кухню с пустой чашкой из-под кофе в руке.
Они крепко и страстно поцеловались, но из-за чашки ему приходилось обнимать ее только одной рукой.
– Хорошо провела время? – спросил он.
– Просто ужасно. Я так без тебя скучала!
– Ну, как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. А как тебе понравился Стэнли Кубрик?
– Да он так и не приехал.
Они снова поцеловались.
Розмари отнесла свой чемоданчик в спальню и раскрыла его прямо на кровати. Ги пришел с двумя чашками кофе и протянул одну ей. Сам он сел на пуфик возле трюмо и с улыбкой наблюдал, как она распаковывалась. Розмари рассказала про желто-оранжевые леса и тихие ночи. Он же поведал ей о «Гринвич-Вилледж» – о тех, кто еще снимался, кто был продюсером, кто режиссером, кто сценаристом.
– Ты правда себя нормально чувствуешь? – спросил он, когда она уже закрывала пустой чемодан. Розмари не поняла его.
– Твои месячные. Они должны были начаться во вторник.
– Разве?
Ги кивнул.
– Ну, ведь прошло еще только два дня, – сказала она как бы между прочим, не подавая виду, но сердце у нее бешено застучало. – Наверное, это из-за перемены пищи или воды.
– У тебя раньше такого не было.
– Ну, может быть, начнется сегодня ночью. Или завтра.
– Давай поспорим, что не начнется.
– Давай.
– На четверть доллара?
