Каприс не признавала безнадежных сражений, поэтому не стала спорить с этими характеристиками.
— Когда мать выбирала нас, она знала, на что идет. У каждой из нас есть причины быть такими, какие мы есть. — Воспоминания, темные и страшные, нахлынули на Каприс, заставив ее признать правду. — Из всех нас у тебя самое хорошее отношение к жизни. По крайней мере ты живешь и общаешься с другими. Леора, Ноэль и я — мы по-прежнему прячемся от жизни. Наверное, я завидовала твоей способности жить сегодняшним днем.
Силк приняла откровенность Каприс, чувствуя, как ее слова проникают в самую глубину ее полной тьмы души. На секунду она чуть было не поддалась соблазну поделиться с сестрой тем, чего не знал никто. Однако риск был слишком велик: не для нее самой, а для других. Надо было придерживаться выбранной роли или хотя бы не слишком из нее выходить.
— Это единственное, что у нас есть. Будущее — всего лишь слово, оно никогда не становится реальностью. Завтра так никогда и не наступает. А вчера имеет над тобой власть, только если ты сама это позволяешь.
Каприс изумленно посмотрела на Силк. Из всех ее сестер Силк оставалась самой таинственной и в то же время казалась открытой книгой с прекрасно всем известными строками.
— У тебя неприятности, Силк? Этот подонок причинил тебе боль? Ты поэтому захотела уехать?
С каждым вопросом голос Каприс смягчался, становясь все более заботливым.
Силк почувствовала укол совести из-за того, что собиралась сделать.
— Ты почти угадала. — Она отпила крупный глоток, а потом поставила бокал. — Но больше всего мне хочется перемен. Может, это будут не настоящие перемены, но, как сказала мать, по крайней мере мы могли бы попробовать. — Она прикоснулась к плечу Каприс. Как ни странно, вопреки своему прошлому, вопреки ее недоверию к большинству людей, она по-прежнему тянулась к своим близким: духовно и физически. — Я и правда считаю, что нам всем это будет полезно. Возможно, внешне мы ничего в нашей жизни не изменим, но я готова спорить, что внутренне мы изменимся — и это будет к лучшему.
Каприс на мгновение задумалась, пытаясь найти подходящий ответ.
— Иногда мне и правда бывает одиноко, но в основном мне нравится, какая я сейчас, — возразила она, удивляясь тому, что может открыто говорить с Силк о таких вещах, которые привыкла скрывать.
— Помнишь, какая ты была вспыльчивая?
Каприс нахмурилась, вспомнив, какой была в те годы, о которых старалась не вспоминать.
— Да. А к чему это имеет отношение?
