Силк остановилась, высокомерно подняв брови. Киллиан дал ей очень конкретные указания: оставаться на открытом месте и дать ему, Куину и полицейским возможность приблизиться.
— Я вас не знаю, — негромко проговорила она, стараясь выгадать время с помощью разговора.
Тут он улыбнулся.
Силк едва справилась с дрожью омерзения. В эту минуту она поняла, как выглядит смерть.
— Меня зовут Эрик.
Принимая игру, Силк попыталась обойти его. Он схватил ее за руку, сжав ровно с таким усилием, которое нужно было, чтобы остановить ее, не причинив пока боли. Больно будет потом, и тогда он сможет насладиться этим до конца.
— Тебе придется пройти со мной.
Силк покачала головой, позволив себе выказать немного испуга. На самом деле самым сильным чувством, которое она испытывала в эту минуту, был гнев — гнев из-за того, что вся ее жизнь сводится всего лишь к некой сумме и что Киллиан, его друг и люди, слышащие сейчас их разговор, тоже подвергаются опасности.
— Нет. Меня ждут.
Он снова сверкнул улыбкой и покачал головой.
— Нет. Это я тебя жду. — Свободной рукой он схватил сумочку Силк, вырвал ее, несмотря на отчаянное сопротивление, и бросил между машинами. — Это тебе не понадобится.
Он почти ласково подтолкнул ее к элегантной машине, поставленной на стоянку с заднего хода.
Увидев автомобиль и понимая, что, как только она окажется в нем, ее шансы на выживание резко упадут, Силк ощутила первый укол настоящего страха. Она не видела Киллиана и не ощущала его присутствия. И Куина и полиции тоже. Ее страховочная сеть была тщательно и аккуратно раскинута вокруг всего гаража. И в то же время никто не делал ни малейшей попытки помочь ей. Киллиан говорил, что им нужны железные доказательства попытки похищения — для суда. Без них и киллеру, и его нанимателю предъявят менее серьезные обвинения, и они отделаются чисто формальным наказанием. Но только она подумала об этом, чуть впереди, справа, раздался резкий приказ:
— Отпусти ее!
Услышав эти слова, Киллиан яростно выругался. Он ведь предупреждал начальника полиции, чтобы тот не ставил на операцию новичков или людей невыдержанных. Он выскользнул из своего укрытия, продолжая сыпать беззвучными проклятиями, чтобы не потерять голову от страха, который охватил его, когда он увидел, как Эрик достал пистолет.
— Глупый ход, малыш, — прошипел Эрик, резко прижав Силк к себе и приставив дуло пистолета к ее груди напротив сердца. — Готов спорить, что таких дурней тут еще немало, — с яростью проговорил он, осматриваясь, а потом резко ткнул Силк пистолетом. — Вели им показаться и бросить оружие. Всем, включая и твоего любовника.
