ИОАНН. Се отчего?
БРАДАТЫЙ. Ученые мужи со тщанием ту дань исчислили.
ИОАНН. Учены с лишком! Пусть будет с обжи… шесть.
МАРФА. Сколь щедр! Вопите ж: «Да славен будь, кормилец и радетель!»
БРАДАТЫЙ. Не внемлю ничего.
КУПЕЦ. Будь славен, Иоанн, наш благодетель!
БРАДАТЫЙ. Вот так!
МАРФА. Несчастные рабы!
БРАДАТЫЙ (продолжает читать). «С сего дня посаднику новугородскому не быти, вечу не быти. А колокол вечевой, возбудитель мятежа, да будет низринут и отослан в Москву. Власть же государеву нашу отправлять станут наместники наши, наши тиуны и иные чиновники, кои ставлены будут в Москве нашим согласием…» И вновь не внемлю!
КУПЕЦ. Будь славен государь наш Иоанн!
МАРФА. И все?
БРАДАТЫЙ. И это все?
КУПЕЦ (истошно). Да славится премудрый Иоанн, рачителен и благ в своих деяньях, наш государь отныне и навек!
БРАДАТЫЙ. «В награду за верность вашу жалуем вас гражданами Руси великой и обещаем суд наш по чести. Тако же милостиво намерены мы объять покровительством нашим и ставленников наших все хлебопашества, ловли, торговлю нашу и заморскую и всяческие ремесла. И расцветут нивы новогородские небывало…»
МАРФА. Овсюгом.
БРАДАТЫЙ. «Преумножится стократ против прежнего торговля…»
МАРФА. И станет купец новогородский прятать товар под прилавком, и под страхом кары не являть его напоказ.
БРАДАТЫЙ. «Гости заморские, мир приветствуя, приидут к нам многими толпами…»
МАРФА. И будут, дико озираясь, с изумлением взирать на мерзость и запустение.
БРАДАТЫЙ. «С тем мы, государь всея Руси, повелеваем вам крест целовать на верность нам, а государь креста не целует».
ИОАНН (торжественно поднимаясь). Аминь!
МАРФА. Господи, прости и помилуй отчизну мою и люди ея!.. (Исчезает.)
Словно во внезапном безумии, Звонарь вдруг истошно заколотил в вечевой колокол. По знаку Холмского взбежавший на звонницу стражник рубанул секирой по тяжам, с грохотом низвергнулся на площадь колокол. А следом за ним, осенив себя крестом, кинулся с высоты наземь и сам Звонарь.
БРАДАТЫЙ. Славьте же Иоанна, государя своего!
Молчание.
ХОЛМСКИЙ. Славьте Иоанна, государя вашего и всея Руси!
ОТРОК. «Но молче люд новогородский, в ужасе прозря беды грядеши. И скорбие, яко гроб, в сердцах воцаряшеся…»
БРАДАТЫЙ. Палач!
ПАЛАЧ. Внемлю. (Обходя Отрока и оценивающе его разглядывая. Сыну). Как мыслишь приступить?
СЫН. На дыбу, отче?
ПАЛАЦ. На дыбу! Учу-учу!.. Которые пишут, те народ тонкий. Иной с виду – тьфу! Но виду доверять не моги. На дыбу сразу вздев, надежду его отринув, иного лишь распалишь – на костер своими ногами взойдет! Писателя надежи нельзя лишать. И к дыбе лишь подвесть, указать, како и он вздет будет. Инструментом поиграть… Яви!
