— Не о чем говорить, Ален, — любезно ответила она, признательная мужу за то, что он не дал разногласиям перерасти в настоящую ссору.
Доктор перенес внимание на Эдуарда.
— А вы поддерживаете решение вашего сына? — спросил он.
Рэчел отчаянно хотелось прикрыть ладонью руку Мэтью, переплести пальцы с его пальцами. Так она выразила бы ему свою поддержку. Ей нетрудно было представить себе, чего стоило ему произнести то, что он только что произнес. Не задавалась ли она совсем недавно вопросом, возможно ли любить его сильнее, чем уже любит она? Теперь она могла дать положительный ответ: да, это действительно было возможно, ведь ее любовь к Мэтью выросла многократно вместе с чувством восхищенного уважения.
— Да, полностью, — ответил доктору Эдуард, и в голосе его прозвучала гордость за сына. — Несколько поколений Деверо были гражданами этого государства, начиная с моего прадеда, прибывшего сюда со своим другом маркизом де Лафайетом сражаться за свободу страны. — Помолчав, он продолжил: — Мой отец под началом генерала Джексона бился с британцами в сражении за Новый Орлеан, когда нам грозила опасность потерять то, что мы успели завоевать. Наконец, я сам, — добавил он небрежным тоном, не желая, по-видимому, выпячивать свои заслуги, — участвовал в мексиканской кампании, когда моя страна нуждалась во мне. Наряду со множеством других — как южан, так и северян. — Он снова замолчал, вспоминая давно забытые лица, и с горечью добавил: — Многие из них так и не вернулись домой. Три поколения Деверо сражались и проливали кровь за Соединенные Штаты, и я вправе ожидать того же от моего сына.
Образ Мэтью, истекающего кровью, раненого или даже убитого, заставил Рэчел похолодеть. Пальцы, сжимавшие бокал с вином, словно онемели и, выскользнув из них, бокал со звоном упал на ковер и разбился.
— О, я ужасно сожалею! — вскричала девушка, сконфуженная собственной неловкостью.
— Ничего-ничего, и не нужно его поднимать, — остановил ее Мэтью, коснувшись ее руки.
По знаку вездесущего Жан-Марка появился слуга о совком и моментально убрал осколки.
— Я думаю, — произнесла Фрэнсис и обвела взглядом присутствующих, — что довольно с нас разговоров о войне. Галлагеры в нашей стране недавно и, приглашая их к себе в дом, я отнюдь не намеревалась нагонять на них тоску спорами по поводу возможных военных конфликтов.
— Вне всякого сомнения вы правы, мадам Деверо, — сказал доктор Мэллорен с легкой усмешкой. — Мы чуть было не испортили чудесный обед своей невоспитанностью. Прошу у вас прощения.
