— Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что не всегда можно противиться своему инстинкту, каково бы ни было твое положение. Я не играю вашей сестрой, сэр. Это невозможно — я слишком ее уважаю. И тем более не хочу ей навредить, но ее дружба крайне важна для меня. Так важна, что я готов нарушить условности, только бы поговорить с ней.
Явно смущенный, Хилл ничего не ответил. Алекс едва заметно улыбнулся:
— Не предложите ли мне после такого признания чего-нибудь выпить?
Хилл поколебался, потом медленно поднялся с кресла и заковылял к буфету.
— Портвейн? Или вы предпочитаете виски?
— Виски.
Хилл налил Алексу виски, себе — портвейна. Вернулся на свое место и стал пить, глядя в окно. Алекс готов был ждать сколько угодно, готов был спорить, драться на дуэли, если понадобится. Он не осуждал Хилла за то, что тот злится, понимал, что это результат раздражения, но в отчаянном положении нужны отчаянные средства. Наступило молчание. Казалось, прошел не один час, прежде чем Хилл допил свой портвейн и искоса взглянул на Алекса.
— Сколько же вы намерены ждать? Они могут вернуться через несколько часов.
— Столько, сколько понадобится.
Презрительно фыркнув, Хилл снова выбрался из кресла. Подойдя к буфету, взял графин с портвейном и отнес туда, где сидел. Вытащил из графина пробку, отшвырнул. Снова наполнил стакан и резким жестом поставил графин на стол, отчего угрожающе накренился пыльный коготь доулинговского медведя.
— А знаете, Лорен права. Вы действительно высокомерный глупец. Полагаю, леди Марлен осведомлена о ваших светских визитах? — поинтересовался он.
Алекс нахмурился, глядя на него поверх стакана.
— Не сомневайтесь, леди Марлен не исключает моей дружбы с представительницами прекрасного пола.
— Оставьте свой покровительственный тон, Сазерленд. Я не дурак.
Мальчик с характером, этого нельзя не признать.
— Разумеется, нет. — Алекс встал, подошел к буфету, взял бутылку виски и вернулся на место. — Это доказывают хотя бы ваши набеги на Саутуорк. Только умный может выигрывать с таким постоянством.
Стакан замер на полпути к губам Хилла.
— Откуда вы знаете?
— Слухами земля полнится, друг мой, — ухмыльнулся Алекс. — Полагаю, ваши выигрыши весьма важны для вас — должно быть, немец требует приличного приданого.
Хилл сосредоточенно рассматривал свой стакан.
— Вы, разумеется, представить себе не можете, что этот Берген не просит никакого приданого. Вообразите — брак без сопутствующих деловых сделок. Все мои выигрыши пойдут на Роузвуд. Впрочем, вы не в курсе дела, и вряд ли это вас позабавит, — высокомерно добавил юноша.
