Даффид поклонился.
– Разумеется. Мир, брат.
Братья пожали друг другу руки, после чего пошли назад к дому в спокойном молчании; при этом Лиланд шел впереди, оставив Даффида рядом с Мэг.
Но когда они наконец вышли из лабиринта, виконт оглянулся назад и нахмурился.
– Мне показалось, что в стенах лабиринта нет ни единой дыры. Я не видел ни прорехи, ни развилки, в которую ты, брат, мог бы протиснуться.
Даффид улыбнулся:
– Знание – это оружие. По крайней мере, так говорил граф, когда учил меня грамоте в Ньюгейте. Я предпочитаю использовать свое как нож, потому что оно может прорезать что угодно, как меч Александра. Попав в заключение, мы часто читали друг другу стихи по пути в Новый Южный Уэльс, и это помогало скоротать ночные часы, когда нас запирали в камеры до рассвета. Поразительно, как старания запомнить стихи могут мобилизовать способность сосредоточиться, даже когда шторм переворачивает вверх дном весь мир и начинаешь думать, что придется доканчивать стихи пузырями, а не словами. «Сравню ли с летним днем твои черты?» – эти строки я хорошо помню. Ты дал мне преимущество, прочитав первую часть, а потом я вспомнил остальное. «Да у тебя не убывает день, – процитировал Даффид. – Не увядает солнечное лето. И смертная тебя не скроет тень – Ты будешь вечно жить в строках поэта. Среди живых ты будешь до тех пор, доколе дышит грудь и видит взор». Этот сонет о любви и о том, как она может помочь преодолеть время и смерть, – он один из моих любимых.
Виконт зааплодировал и радостно рассмеялся, но Даффид, кажется, этого не заметил: он читал для Мэг, и его так привлекла ее расцветающая улыбка, что он уже не обращал внимания ни на что другое.
Гости в доме удовольствий виконта нашли смуглую красоту и отчужденность Даффида очаровательной – к такому выводу постепенно пришла Мэг, наблюдая местные нравы. Это касалось и юной графини, глупой любовницы баронета, и половины слуг, прежде всего женщин. Даффида забавляло это внимание, но не более того. К тому же он великолепно умел скрывать свои чувства.
После ужина, сидя на краешке стула, Мэг с тревогой ожидала новостей о Розалинде, в то время как Даффид, расхаживая по кабинету, то и дело поглядывал на брата. Виконт, развалившись в кресле у камина, держал в руке бокал с бренди и неподвижно смотрел на него, как будто то, что он должен сказать, было написано на его поверхности.
– Красивая поза, брат, – заметил Даффид, останавливаясь у каминной полки. – К тому же очень аристократично. Усади у своих ног пучеглазого спаниеля и прикажи написать портрет для потомков, только сначала расскажи нам о девчонке Осборнов, иначе Мэг лопнет от нетерпения и перепачкает весь твой кабинет.
