Мэг покачала головой.
– О нет. Мои отец и мать были в родстве с титулованными особами, но по очень отдаленной линии, поэтому я получила образование, но не получила никаких средств к существованию. Мой отец был небогат, а вдовья часть матери закончилась вместе с ее смертью. Мои тетки владеют кое-какой недвижимостью и имеют влияние в своей общине, но это все. – Она улыбнулась. – Леди не работают, чтобы добыть себе пропитание. И все же, полагаю, над моим именем не стали бы насмехаться в местах, где такие вещи имеют значение.
– Если так, зачем ты поехала с цыганом?
Мэг не ответила, однако Кея продолжала упорствовать:
– Ну, так как же такое могло случиться?
– Он тоже честный человек, а у меня не было выбора. Я поверила ему и поступила правильно, потому что он ни разу меня не подвел.
Кея фыркнула.
– В некоторых вопросах ты действительно умна, хотя и не во всех. Даффид действительно не обманщик, вот только жизнь никогда не была к нему справедлива. Его мать, выйдя замуж за высокородного дворянина, была богата и избалованна, совсем как ребенок. Когда она увидела отца Даффида, она должна была заполучить его, потому что привыкла, чтобы все ее желания исполнялась.
– Зато я не богата и не избалованна, – возразила Мэг.
– Конечно, это к тебе не относится, речь идет только о Даффиде. Леди приехала жить в табор, и это был великий позор и унижение для меня, потому что она для нас чужая, а у моего сына уже была жена. Это сделало нас мархайм, нечистыми. Теперь ты понимаешь? Что бы ни говорили о цыганах, у нас есть строгие правила, и поэтому нас изгнали… А потом должен был родиться ребенок. Цыган в одиночку не может чувствовать себя в безопасности ни в какой земле. Хотя у меня есть некоторый авторитет среди моего народа, нам пришлось покинуть табор и следовать далеко позади, как побитым собакам, надеющимся на прощение. А потом нас ждал еще больший позор. Когда леди родила, она убежала и оставила Даффида с отцом. Жаль, что он тоже не сбежал. – Кея вздохнула. – У Джонни по крайней мере был клан его матери; у Даффида – только я и его отец. К тому времени, когда я уже больше не могла этого выносить, Даффид вырос достаточно умным и сильным, чтобы защитить себя. Я собрала ему сумку и велела уезжать.
– Но ему было всего семь лет! – изумилась Мэг.
– Вполне достаточно, чтобы быть повешенным за убийство своего отца, – холодно ответила Кея. – И он сделал бы это, если бы кто-то другой не сделал это за него много лет спустя. К счастью, Даффид в этом не участвовал. – Она откинула волосы, чтобы показать Мэг длинный шрам у себя на лбу. – Я заработала шрам за то, что заступилась за Даффида перед его отцом. Вот тогда-то я и поняла, что мальчику пора уходить. Иногда нам приходится отказываться от своего сокровища только потому, что мы не можем спасти его.
