Ближе к вечеру способность Мэг поддерживать разговор стала иссякать. Ей было все труднее держаться на лошади, следуя за Даффидом по незнакомым извилистым тропам.
Съехав с главной дороги, они проехали через лес, а затем стали пробираться вдоль живых изгородей и пастбищ вдали от людских глаз. Все это время Даффид предупреждал Мэг, когда надо замедлить ход, и шутил, замечая, что она совсем выдохлась и едва держится в седле. Сам он выглядел так, словно родился в седле, казалось, что каждое движение не требует от него никаких усилий. А главное, он всегда знал, что делать.
– Эй! – неожиданно позвал он, и Мэг натянула вожжи прежде, чем ее лошадь натолкнулась на него. Хотя голос Даффида звучал тихо, она слышала его достаточно хорошо. Солнце уже село, птицы допели свои вечерние песни, и из всех звуков остались только шелест ветра в ветвях деревьев и дыхание лошадей.
– Что-то случилось? – с тревогой спросила она.
– Сейчас мы встретимся с моими… родственниками, и вам лучше оставаться около меня. Говорить буду я. Эти родственники не заботятся о том, кто им не родня, и им не понравится женщина, которая постоянно лезет вперед. У них странные привычки, но меня они терпят. Мы останемся у них на ночь, и какое-то время они будут сопровождать нас завтра. Они могут помочь в наших поисках, а вы просто следуйте за мной и делайте то, что я скажу, – тогда вы будете в безопасности, даю вам слово. Держитесь все время позади меня и никуда не уходите без моего разрешения. Надеюсь, вы можете вытерпеть это хотя бы один день…
Выдохнув тихое дрожащее «да», Мэг мысленно приготовилась к тому, что должно последовать.
Они проехали через лес и поднялись на холм, с которого открывался отличный вид на большой луг. Вскоре Мэг уловила запах дыма, а через мгновение увидела огни. Костры, горящие как маленькие маяки в приближающейся ночи, рассыпались по лугу, раскинувшемуся внизу, едва ли могли разогнать сгущающийся осенний сумрак, и все же она различила очертания повозок и лошадей…
Так вот он какой, цыганский табор!
Когда они подъехали ближе, Мэг почувствовала одновременно страх и волнение. Все, что она когда-либо слышала о цыганах, тут же всплыло в ее памяти. Это они крадут детей, лгут и мошенничают. А еще они разговаривают с лошадьми, чинят кастрюли, сковородки и предсказывают судьбу.
