– Пойдемте, – позвала она, – поговорим в другом месте. Здесь…
– Это была та самая сучка из Бальмейнов и ее брат! – оборвал барон свою дочь, яростно бросив обвинение.
Грей вскинула голову. Бальмейн? Ведь именно в этой семье Филипп учился быть доблестным рыцарем. Да, она была уверена в этом. Их владения граничили с Медландом.
– Боюсь, я чего-то не понимаю, отец, – сказала Грей. – В этом виноваты Бальмейны?
Барон поднял взгляд от мертвого тела, на лице его отразилась такая жгучая ненависть, что сердце Грей сжалось от ужаса.
– Да. Гильберт Бальмейн вызвал твоего брата на поединок, а когда Филипп стал брать верх, его хитрая сестрица пустила ему стрелу в спину.
Грей испуганно вскрикнула. Хотя ее привязанность к членам семьи была не слишком сильной вследствие жизни вдали от родного дома, но несправедливость, допущенная по отношению к брату, вызвала негодование в душе.
– Почему? – прошептала она. Эдуард сжал плечо дочери:
– Это месть сестры Бальмейна за то, что Филипп разорвал помолвку с ней.
Грей не знала о помолвке брата. Отчаяние охватило ее при мысли о потерянных вдали от мирской жизни годах. Может быть, все обернулось бы иначе, если бы мать осталась в живых, а сама Грей выросла в Медланде.
– Почему же Филипп разорвал помолвку? – удивилась она и поежилась, когда отцовские пальцы еще сильнее впились ей в плечо.
– Она оказалась шлюхой – отдалась другому мужчине за несколько дней до свадьбы с Филиппом. После такого бесчестья он не мог на ней жениться.
Грей сжала кулаки. Какое зло должно таиться в женской душе, чтобы замышлять подобную месть, удивлялась девушка.
– Когда он умер?
– Две недели тому назад.
Бросив взгляд на отца, Грей в последний раз посмотрела на мертвое тело.
– Почему же он так долго лежит здесь в таком состоянии?
– Минуло девять дней с тех пор, как он вернулся ко мне на спине своего коня, – горестно ответил отец, и морщины собрались в уголках его рта.
– Откуда?
– Из одного нашего северного владения, из Чесни.
– С севера. Но что он там…
– Молчи! – разъярился Эдуард, яростно встряхивая дочь. – Надоели мне твои расспросы!
Грей больше не пыталась о чем-либо спрашивать.
– Бальмейн мой враг, наш враг! – заявил барон. – Не забудь, что ты видела здесь, потому что мы должны отомстить.
Грей отшатнулась от отца, она не могла отнести глаз от руки, с силой сжимавшей ее плечо. Потом отец вдруг отпустил ее.
– Эту ночь ты проведешь здесь, – сказал он. – И будешь молиться за упокой души Филиппа.
