— Да, в этих смешанных санаториях совсем неплохо, хотя в самом лечении, конечно, приятного мало.
Она повернулась к Джэн.
— Твой врач, наверно, пользуется влиянием. Кто тебя лечит?
— Мёрчисон Лейд.
— А, старина Мёрч. Ну уж он для тебя что-нибудь да выцарапает.
— Он хороший врач?
— Считают, что он о ТБЦ больше всех в Австралии знает. Один у него недостаток: он так много пациентов набирает, что всегда есть опасность, что он тебя перепутает с кем-нибудь из тех сорока тысяч больных, которых он взял под свое высокое покровительство. Конечно, если у тебя есть кто-нибудь, кто мог бы дать ему вовремя под зад коленкой, когда он о тебе будто совсем забывает, то лучше него врача и не придумаешь.
Джэн погрузилась в молчание. Бетти и Линда измеряли себе температуру и записывали ее в график с такой же привычной небрежностью, с какой другие девушки собираются на танцы или в кино. Все, что Джэн видела и слышала здесь, только еще больше угнетало ее.
— Посетителям сюда часто разрешено ходить? — спросила Джэн, решив хоть в мире здоровых искать опоры.
— Да пусть хоть все время здесь сидят: и днем, и вечером, и ночью, коли тебе этого хочется. Они с собой еду приносят — значит для больничной кладовки экономия, если тебе что нужно — они сделают, — значит персоналу полегче.
— Каждый вечер!
— Факт, — отрезала Линда. — Зверски часто. Будь на то моя воля, я б в такую больницу легла, куда посетителей только по воскресеньям пускают, с восьми до девяти утра — и все.
Бетти взглянула на подругу с удивлением.
— Ой, Лин, — пропищала она. — Подумай, Лин, сто бы мы делали без посесений?
Линда взяла книгу.
— Не было бы приемных часов, не замечали бы, что никто к нам не приходит.
Она установила поудобнее настольную лампу, поправила подушку и погрузилась в чтение, повернувшись спиной к двери.
— Если ты ожидаешь кого-нибудь, то тебе лучше начать прихорашиваться, они могут в любую минуту появиться.
Джэн начала готовиться с лихорадочной поспешностью. Она расчесала волосы, спадающие на плечи, тщательно напудрилась и старательно накрасила губы. Она повязала бантик на свою больничную курточку, а потом подумала, не повязать ли ей новый, потому что этот немножко помялся, когда она дремала перед завтраком.
Зазвенел колокольчик у входной двери. Джэн в последний раз глянула на себя в зеркало и в ожидании откинулась на подушку.
