В столовой перепуганная прислуга вскочила со своих мест. Бледные от страха они стояли вокруг накрытого стола и смотрели друг на друга. Раньше всех пришла в себя Фифи, кокетливая камеристка. Она повернула голову к дверям, голова соседа сделала такое же движение, и вскоре все уставились на тяжелые дубовые двери. Чувство, что сейчас совершится что-то необычайное, овладело всеми. Но никто не двигался, никто не произнес ни слова. Наконец Фифи осторожно приблизилась к дверям. Остальные гуськом последовали за ней. Она положила руку на ручку двери, медленно нажала ее и толкнула тяжелую дверь. Затем она просунула голову, повернула ее направо и налево и сделала шаг вперед. Ее ближайший сосед последовал за ней, и таким образом они все, затаив дыхание, стали бесшумно продвигаться длинной вереницей вперед в прихожую. Из дверей столовой падал электрический свет на эту цепь людей, скользивших как привидения. По выложенным кафелем стенам ползли неестественно тонкие и высокие тени.
Тогда Хирн, который стоял в темноте и отчетливо видел эту странную процессию, выхватил из кармана шубы револьвер. Он выстрелил в воздух и увидел, как цепь заколебалась. Некоторые от испуга упали, другие опустились на колени. Фифи перекрестилась… Хирн быстро побежал по саду, перебежал улицу, сел в автомобиль и поехал в клуб. В клуб он вошел тем же путем, которым вышел оттуда.
На этот раз он тоже не разделся. Наоборот, он высоко поднял свой широкий меховой воротник и надвинул шапку глубже на лицо. Затем он спокойно вошел в маленький зал, в котором Пино, окруженный своими друзьями, как раз заканчивал свой хвастливый и самонадеянный рассказ.
Между тем прислуга доктора Хирна несколько пришла в себя от испуга. Сначала они помогли друг другу встать, затем поднялись по лестнице наверх и обыскали весь дом. Когда они пошли в комнату своего хозяина, они широко открыли глаза и всплеснули руками. Указывая на письменный стол, они наперебой закричали: «Грабеж!»
Затем они стали беспомощно и растерянно переглядываться. Наконец Фифи, разбитная камеристка, приложила свой нежный пальчик ко лбу и, сложив губки бантиком, сказала:
– Я знаю, что делать!
Все повернулись к ней, и она продолжала:
– Барин хотел до отъезда заехать в клуб. Может быть, он еще там. Позвоним ему по телефону!
Она подошла к письменному столу, сняла трубку и защебетала в аппарат.
Хирн поспешно подошел к своим друзьям. Голос его звучал хрипло и неуверенно, когда он сказал:
