А ведь еще недавно ей казалось, что Ренато – именно тот мужчина, который ей нужен. Теперь же она больше так не думала, однако упорно пыталась докопаться до первопричины ухудшения их отношений.
– Доброе утро, Леонора! – окликнул ее Франко, едва она вышла из дома на прогулку по парку. – О чем задумалась? Почему у тебя сегодня невеселый вид?
– А тебе-то какое дело до моего настроения? – огрызнулась она.
– Меня огорчает, что в последнее время ты все чаще ходишь унылая, – сказал он, подходя к ней поближе.
– А тебе-то какая разница, унылая я или веселая?
– Да мне просто искренне жаль, что такая красавица чахнет из-за недостаточного внимания к ней мужчины, который и ногтя ее не стоит.
– Не тебе об этом судить! Откуда ты знаешь, что меня огорчает именно Ренато?
– Так это и ежу понятно! Какая еще может быть причина твоей хронической грусти? Разве что твоя лошадь повредила ногу и захромала. Но я видел, как бодро скачет твой любимый гнедой мерин, так что дело вовсе не в нем. Остается одно – неудовлетворенность в сексе.
– Думаешь, что ты самый умный? – уперев руки в бока, насмешливо спросила Леонора.
– Возможно, что и не самый, однако в наблюдательности мне не откажешь, – спокойно ответил Франко. – Я ведь вижу, что в доме творится что-то неладное, и делаю умозаключения. Если бы ты поменьше задирала нос и почаще прислушивалась к тем, кто тебе только добра желает, тебе тоже многое стало бы понятно.
– К чему ты клонишь? Говори прямо! – разозлившись, рявкнула на Франко Леонора. – Что мне стало бы понятно?
– А то, что воду мутит эта новая библиотекарша! – выпалил Франко. – С ее появлением в усадьбе у каждого из нас все полетело кувырком. Алессандра перестала улыбаться, стала мрачнее тучи, боится, что Меган отобьет у нее твоего брата. Ты тоже, как я догадываюсь, ревнуешь к англичанке своего Ренато. Только Фабрицио по-прежнему не унывает и радуется жизни.
– У тебя, как я вижу, физиономия тоже сияет от самодовольства, – уколола его Леонора.
– Это потому, что мне Меган совершенно безразлична.
– К твоему сведению, и я из-за нее не переживаю, – заявила Леонора, передернув плечами.
– Ой, правда? Ты сама-то в это веришь?
Леонора тяжело вздохнула и понурилась.
– В общем-то в твоих словах есть толика правды, – наконец согласилась с ним она. – Однако я не понимаю, с какой стати Ренато чахнуть по этой англичанке?
Ведь ему нравятся сильные натуры, а не домашние киски, как эта библиотекарша.
– Возможно, он проникся к ней уважением после ее вчерашнего дебюта в роли госпожи, – предположил Франко.
