Франко хмыкнул, однако воздержался от замечаний.
– Честно говоря, мне это зрелище не доставило особой радости, – призналась Алессандра. – Лучше бы я всего этого не видела.
– Ты была обязана смотреть! – наставительно промолвила Леонора. – Теперь ты знаешь, что ей особенно нравится.
– По-моему, это еще не конец представления, – сказал Ренато. – Фабрицио сегодня явно в ударе.
– Да, у него хорошо стоял член, я тоже это подметила, – с ухмылкой подтвердила Леонора. – Он славно повеселился.
– Зачем вы меня злите? – обиженно спросила Алессандра.
– Чтобы ты потом выместила злость на Меган, – ответила Леонора. – Ты ведь у нас добренькая, могла и пожалеть бедняжку, когда все мы принялись бы развлекаться с ней. А теперь, после сегодняшнего спектакля, ты будешь мучить ее немилосердно.
– Я в этом не уверена, – возразила Алессандра.
– Придется, милочка, если хочешь угодить Фабрицио! – сказал Ренато.
– И когда же мы вступим в игру? – спросил Франко.
– Скоро, – ответил Ренато и встал со стула, не в силах сидеть спокойно. – Я полагаю, что уже на следующей неделе.
– Замечательно! – восторженно воскликнула Леонора и захлопала в ладоши. – Алессандра, радость моя, не нужно так нервничать. Уверяю тебя, что у Меган Стюарт теперь не скоро появится повод чувствовать себя сексуально удовлетворенной.
Зловещее предсказание Леоноры сбылось лишь в среду, когда Меган впервые почувствовала горькое разочарование, так и не дождавшись прихода Фабрицио в ее спальню. Все предыдущие ночи она проводила в объятиях пылкого итальянца, не дававшего ей уснуть до самого утра. Он доводил ее до безумия своим неутомимым драконом, вновь и вновь заставляя ее содрогаться в сладостных конвульсиях. Его потенция и запасы спермы повергали ее в благоговейный трепет. Пожалуй, только Геракл мог бы состязаться с ним в мужской доблести. Меган ощущала себя заново родившейся и ликовала по этому поводу в полный голос. Вот почему она впала в фрустрацию в ночь со среды на четверг, внезапно лишившись уже ставших привычными ей бурных ласк.
Напрасно она прислушивалась к звукам, доносившимся из коридора, лелея в сердце надежду, что это его шаги. Дверь так и не скрипнула и матрац рядом с ней не просел под тяжестью его тела. Меган измяла всю простыню, ворочаясь с боку на бок, и до крови искусала губы и костяшки пальцев, тщетно пытаясь угадать, почему он не пришел к ней. Огромная кровать жалобно скрипела под ней, словно бы умоляя ее угомониться. Но Меган продолжала ерзать по ней, с трудом сдерживая желание вскочить, вломиться в спальню Алессандры и закатить там грандиозную истерику.
