. Ага, много такой благодарности было у той же Золушки (кто забыл — концовку этой классической сказки я напомню ниже)!
Так что, хоть и понятно недоумение по поводу расовой границы в мире Роулинг, но все же критиков откровенно «заносит». Мол, «Роулинг руководствуется принципами, исходя из которых людям, посягнувшим на самое святое в мире, — магию — нет пощады. По хорошему, они и жить-то недостойны»[85]. И из чего это взято? Положительные волшебные персонажи Роулинг если и применяют свою магическую силу к обычным людям (не-волшебникам, «маглам»), то лишь для того, чтобы стереть у людей память о случайных прорывах границы между их мирами. В этом отличие их поведения от навязчивого контактерства «инопланетян». Именно «воли к власти» над людьми у положительного большинства соплеменников Поттера нет. Они хотят просто соседства и взаимного невмешательства. Они даже не сердятся и не мстят за костры инквизиции (именно с этой темы начинается третий том сказки — «Гарри Поттер и узник Азкабана»). И уж тем более не ставят целью уничтожение людей, не приемлющих магию…
Конечно, среди анти-роулинговских аргументов почетное место занимает обвинение в сатанизме. Ради причисления Роулинг к сатанистам была придумана байка о ее якобы сатанистском и богохульном интервью лондонской газете. Разоблачение этой выдумки, оказавшейся популярной на православных интернет-форумах, давалось неоднократно самой писательницей[86].
Приводя сцены действительно мерзких ритуалов (типа магического воссоздания Волан-де-Морта), критики отчего-то заключают: «В этом главная опасность книг Роулинг — они представляют зло в занимательном для детей виде»[87]. Но как может быть «занимательно» то, что и в самом деле и мерзко и страшно? Как можно совмещать обвинения в том, что такие сцены травмируют психику ребенка с обвинениями в том, что эти же сцены завлекают его в черную магию? Не логичнее ли расценить такие сцены как анти-магическую прививку?
Ради того, чтобы обвинить Роулинг в оккультизме, приходится под заданную формулу подгонять материал сказки, невзирая на то, что он сам при этом вопит и протестует не тише мандрагор: «Добро и зло в книгах Роулинг вообще пребывают в единстве, — говорит О. Елисеева, — они как бы разные стороны одного и того же существа. И пребывают в равновесии. Эта идея дана через образ учителя Люпина в третьей книге. Добрый Люпин лучше всех своих предшественников учит детей, как защищаться от темных сил. Но он же каждое полнолуние становится волком-оборотнем, т.е. превращается в ту самую темную силу, от которой учил защищаться. Идея равновесия добра и зла в одном существе относится к самому архаичному пласту оккультных представлений»
