Холод пробирался под плащ, колол ему спину, и пальцы в тяжелых рукавицах немели. Скоро он не будет чувствовать ни холода, ни ломоты. Скоро придет конец всему — и боли, и отчаянию. Все разрешится — пусть трагичная, но однозначность. Симон похлопал по шее коня и решил, что вступит в бой с армией канцлера пешим, а коня отошлет от греха подальше. Славный жеребец, он не хотел приносить и его в жертву Лонгчемпу.
Симон вытащил меч. Чистый и гладкий клинок грозно сверкнул. Тэлброк поклялся Уильяму Маршаллу, что не станет убивать Лонгчемпа, но это не значит, что он сдастся без боя, — он убьет столько приспешников канцлера, сколько сможет, перед тем как расстаться с этим светом. К тому же если он придет безоружным, Лонгчемп станет искать причину для такого странного поступка, а этого Симон хотел меньше всего.
Симон тряхнул поводья и неспешно поехал вниз, к частоколу. Громко завывал ветер, и темные фигуры за частоколом в снежной круговерти казались порождением болезненной фантазии. Солдаты канцлера отчаянно жестикулировали и что-то кричали — но Симон не мог расслышать ни слова. Снежный порыв заслонил Симону обзор, а когда ветер переменился, он увидел, что гвардейцы Лонгчемпа выстраиваются в ряд.
Он представил себе, что позади него несутся всадники. Стоит закрыть глаза, и он мог вообразить себя вновь на холмах над Ла-Маншем, рядом с Маршаллом, прикрывающим последнее отступление старого короля Генриха. Нет, эти звуки ему не почудились — он ясно слышал стук копыт за спиной. Симон успел подумать, не отправился ли он уже в ту страну, где вновь встретится со своими павшими товарищами, где он будет вечно мчаться вместе с ними по полям, одетым вечной зимой.
Последняя мысль его перед тем, как он спрыгнул с седла и крепко толкнул коня в бок, была об Аделине, о тепле ее распущенных волос в свете костра.
Конь его не желал уходить. Симон несколько раз сильно ударил его по лоснящемуся крупу и крикнул что-то грозное. Конь повернул голову, посмотрел на Симона и лишь затем сделал нерешительный шаг в сторону. Подняв красивую голову, он заржал и поскакал вверх по склону холма, вскоре исчезнув в снежной круговерти за спиной у Симона.
Впереди солдаты Лонгчемпа пытались разглядеть его сквозь белесую пелену. Симон поднял меч и прошел последние несколько шагов по открытому пространству к воротам частокола.
Крикнуть, чтобы привлечь их внимание, означало бы вызвать у гвардейцев подозрение. Они решат, что их пытаются заманить в ловушку. Снегопад и так уже создал неподходящие условия для нападения на крепость; теперь стало очевидным то, что они не решатся под снегом исследовать склоны холма, так что Аделина и Гарольд могли считать себя в безопасности.
