— Леди Мод отправила эту женщину со мной из Нормандии. Я пообещала, что она может остаться у нас на зиму погостить и уехать домой весной. Ты разрешаешь?
Кардок нахмурился.
— Они послали ее шпионить за мной всю зиму? — Кардок приподнялся в седле и оглядел шеренгу, высматривая побледневшую, ставшую вдруг молчаливой Петрониллу.
— Пойди и приведи ее ко мне, — громко приказал он на чистом нормандском. — Нет, не ты — пусть это сделает Хауэлл.
Рябой рыжебородый юнец повернул своего коня и затрусил к Петронилле. За спиной Кардока его люди с каменными лицами ожидали развязки.
— Отец…
— Аделина…
Кардок окинул взглядом окрестности и махнул рукой сержанту, мол, возвращайся к своим. Начальник охраны нехотя повиновался. Отец и дочь остались наедине, между двумя лагерями. Кардок положил руку на плечо дочери:
— Расскажи, как это произошло.
Вот и прозвучал вопрос, которого Аделина боялась больше всего.
— Расскажи мне сейчас, как она умерла.
Аделина опустила глаза и натянула поводья, намотав их на ладонь. Затем, помня заученный в детстве урок, размотала поводья и положила поперек ладони. Кардок кашлянул, прочищая горло.
— Расскажи мне, — попросил он снова.
Аделина думала, что за пять лет, проведенные у нормандцев, она сумела преодолеть боль, девушка думала, что выплакала все слезы. За спиной Кардока она видела любопытные лица мужчин, приехавших вместе с ним, все поплыло у нее перед глазами. Она подняла руку, чтобы накинуть на голову капюшон.
Аделина услышала, как заскрипело седло отца, и увидела его руку в перчатке на луке седла.
— Ты плачешь? Посмотри на меня, Аделина. Значит, они убили ее? Не бойся говорить, я должен знать.
Что он сделает? Уничтожит охрану епископа? Нападет на нормандский гарнизон? Сейчас не время хныкать. Аделина вскинула голову.
— Слезы, — сказала она, — от холода. Кардок нетерпеливо махнул рукой.
— Нормандские скоты велели тебе скрыть правду.
Лошадка под Аделиной испуганно шарахнулась в сторону, встревоженная его резким тоном. Внезапно воздух прорезал вопль Петрониллы. Рябой юнец схватил поводья ее кобылы и попытался вывести из окружения солдат епископа. Петронилла стремительно вырвала из рук парня поводья.
— Вьючная лошадь! — завопила она. — Мы никуда без нее не двинемся!
Кобыла Аделины обернулась на визг и отскочила от крупного жеребца Кардока. Рыжебородый рассерженно крикнул что-то на валлийском, Кардок выругался.
— Не смей ее трогать.
Слова прозвучали где-то в отдалении, за спиной Аделины. По выражению лиц людей Кардока она поняла, что голос нормандца, произнесшего эти слова, им знаком. Она повернулась в седле. Всадник показался из-за деревьев неподалеку от дороги. Позади него под деревьями ждали еще всадники, их мечи грозно блестели среди обледенелых веток. Незнакомец снял шлем и положил его на согнутую руку. Он действовал с нарочитой медлительностью. Волосы его, подстриженные так, чтобы не мешали носить шлем, черными кудрями обрамляли удлиненное бесстрастное лицо. Свободной рукой рыцарь поманил Аделину.
