— Не та, о которой ты подумала, — ответила лучшая ткачиха леди Мод. — Я передумала потому, что к нам приехал священник.
Аделина успела заметить, что пухлый человек в сутане, с вечной улыбкой на круглом лице постоянно крутится среди нормандских солдат, оказывая им внимание, которого они бывали лишены, когда общались с Катбертом, относившимся к иностранцам с угрюмой настороженностью.
— Это нормандский священник торопит?
— Я не хочу, чтобы нас венчал этот Катберт с вечно кислой физиономией. Он готов часами читать нотации, надеясь вызвать у Хауэлла сомнения в том, что он поступает правильно, беря в жены хорошую нормандскую девушку.
— Когда я у него исповедовалась, он мне даже наказов никаких не дал, — сказала Аделина. — Мне кажется, это неправильно.
Петронилла презрительно поморщилась:
— Все мы грешим. Что тут поделаешь? Не каяться же всю жизнь. — И совсем с другим выражением лица, с участливым любопытством, спросила: — Ну как у тебя с мужем? Он и на деле такой же страстный, каким кажется со стороны? Черные волосы и темные глаза бывают у злодеев или очень умелых любовников, как говорят.
Аделина почувствовала, что лицо ее покрывается краской. Она убрала с колен тяжелую портьеру и отряхнула тунику.
— Не говори об этом Хауэллу, он подумает, что тебе не нравится его рыжая борода.
На лице Петрониллы появилась мечтательно-сладкая улыбка.
— Он знает, что я вполне им довольна. — Посмотрев куда-то в сторону, Петронилла придала своему лицу выражение простодушной невинности. — Так вот, о нормандском священнике. Ты готова поручиться за меня, Аделина, и сказать, что я незамужняя девственница с хорошим характером?
— Я скажу ему, что у тебя отличный характер и ты не замужем — Вопрос о девственности Петрониллы Аделина решила не поднимать.
— Он сказал, что сегодня же может нас всех исповедовать перед пиром, тогда ты его и увидишь.
Хотя погоди — вот он. Ты могла бы поговорить с ним сейчас.
Аделина поднялась и с улыбкой посмотрела на толстого краснолицего священника, улыбавшегося им всеми своими крепкими зубами. Он как раз шел к хижине, где работали ткачихи.
— Усердно трудитесь, дети мои?
Петронилла опустила голову — сама покорность и смущенное волнение — и кивнула в сторону Аделины.
— Это леди Тэлброк, отец Амвросий. Я вам о ней рассказывала вчера.
Священник широко улыбнулся.
— Я слышал о вашем замечательном поступке и о благородной щедрости вашего отца, отдавшего вас в жены Симону Тэлброку ради общего мира. Если хотите, я могу сегодня благословить ваш брак.
