– Проверить? С какой стати? Нет, я не смотрела, не было времени. Все произошло так быстро!
Женщина высморкалась в складки платья. Ребенок, который так и лежал между ними на скамье, захныкал. Мужчина с отвращением махнул рукой в сторону маленького тельца.
– Значит, отдай ее назад. Зачем мне девчонка?
– Отдать назад? Мы не можем этого сделать! Да нас повесят, как пить дать! – фыркнула женщина. – Нет, придется делать все до конца, как и было задумано. Скорее к границе! У нас нет выбора.
Какое-то время мужчина молча смотрел в пыльное окошко кареты, прищурив глаза. Он словно окаменел. На виске тяжело билась жилка. Наконец он кивнул в знак согласия:
– Да уж, ты, пожалуй, права. Нам не стоит рисковать. Но что, черт возьми, мне делать с дочкой?
Малышка как будто поняла, что речь идет о ней, и жалобно заплакала. Женщина взяла ее на руки и пристально посмотрела на мужа поверх детской головки.
– Успокойся, маленькая. – Она принялась гладить волосы ребенка. – Не плачь. Пусть ты девочка, зато какая хорошенькая! Ты же не виновата! Тише...
Наконец ребенок затих. Зеленовато-голубые глаза смотрели прямо в глаза женщины, казалось, малышка все понимает. Затем она сунула палец в рот и энергично зачмокала, не отводя пристального взгляда от склонившегося к ней лица. Но вот она начала засыпать, и крошечные ресницы плотно сомкнулись.
Только теперь женщина устало зажмурилась. Ритмичное покачивание кареты успокаивало расстроенные нервы. Что сделано, то сделано. Теперь у нее есть ребенок, красивая девочка, как ни погляди. Не важно, что в ее жилах течет английская кровь, тут уж ничего не поделаешь. Ребенок должен был родиться подальше от их мест, чтобы никто не стал его разыскивать.
Сейли устроилась поудобнее и глубоко вздохнула. Через минуту, в умиротворяющей дреме, где-то между сном и явью, она почувствовала, как муж ворочается подле нее. Женщина открыла глаза и увидела, как он неуклюже гладит спящего младенца по голове.
– Спи пока что, колокольчик, – шепнул он, – в конце концов все образуется.
Женщина снова закрыла глаза, тихо улыбаясь. Пусть так и будет.
Шотландия, май 1919 года
Лохабер
– Чертовы ублюдки! – Бренна Маклахлан отшвырнула от стола стул и встала. Ноги подкашивались. – Выгнать женщин и детей, спалить их дома дотла! Прогнать несчастных прочь, разрешив взять лишь узелок с одеждой! Как можно так жестоко обращаться с собственным народом! Какая дикость.
Она посмотрела на страницу газеты, лежавшую перед ней на грубой столешнице шаткого стола. Огораживание земель под пастбища для овец вместо привычного земледелия началось задолго до рождения Бренны, но никогда еще жителей не сгоняли с насиженного места с такой жестокостью, так бесчеловечно, как это делалось ныне в Шотландии. Девушка яростно затрясла головой, едва веря тому, что читали ее глаза. Неужели это правда?
