В другие времена Люси посмеялась бы над подобными глупостями, но сейчас ей было не до веселья. Печальное это занятие — быть злым джинном. Внезапно окружающий мир потерял четкие очертания. Люси потерла глаза и в изумлении уставилась на свои пальцы. Почему они мокрые? Она снова поднесла руку к лицу и ощутила на щеках влагу. «Господи Боже, — подумала она, — я плачу».
Сердясь на себя за проявление слабости, Люси резко смахнула слезы и ускорила шаг. Скоро она подошла к белым кирпичным воротам ханского дворца. Мириам придет в ярость, что Люси потратила так много времени на совершенно никому не нужное занятие, а девушка не могла себе позволить ссориться со старухой. И не только потому, что Мириам была главной хозяйкой всех рабынь Хасим-хана. Старуха принадлежала к тем немногим, кто не боялся «волшебной силы» Люси.
Большинство жителей деревни считали девушку джинном, любовницей самого Сатаны. Иначе как бы она могла убить троих мужчин, братьев Великого хана, не оставив на их теле ни единой царапины? И разве не из-за этой девицы две последние зимы были такие холодные, что овец погибло вдвое больше против обычного, а вся деревня голодала и была отрезана от соседей?
Мириам же посмеивалась над подобными предположениями. По ее мнению, Люси была обычной тупоумной чужестранкой со слабым телом, уродливым лицом и таким маленьким носом, что он казался искалеченным. Кроме того, каждому известно, что джинны никогда не являются в обличье женщины. Неужели джинну придет в голову такая нелепость, если он может преобразиться в мужчину?
Споры между сторонниками этих двух мнений вспыхивали с новым ожесточением, стоило только на деревню обрушиться какой-нибудь напасти. Люси же изо всех сил старалась, чтобы враждующие стороны не пришли к соглашению. Она знала: если жители деревни единодушно придут к решению, что она — джинн, которого следует замуровать в пещере высоко в горах, Хасим-хан и пальцем не пошевелит ради ее спасения. Хан намеревался пользоваться ею лишь до тех пор, пока это не вызывает недовольства у деревенских старейшин, а в случае конфликта пожертвовал бы девушкой не задумываясь. Он заманил в засаду и убил тридцать человек — членов британской торговой делегации — ради нескольких лошадей и золотых побрякушек от эмира Шерали. Так неужели для него может иметь хоть какую-то ценность жизнь обыкновенной рабыни?
Люси отогнала прочь эти тревожные мысли и поспешила к воротам, ведущим к обветшалому дворцу. В жизни рабыни было одно благо: времени для праздных мыслей и тревог совсем не оставалось. Она обогнула обшарпанную западную стену здания и вошла в закуток, расположенный за помещением для рабынь.
