Глаза молодого человека засияли от радости.
— Садитесь, пожалуйста, мисс, — вежливо предложил он. — Я сейчас же узнаю, у себя ли он.
Через минуту на пороге своего кабинета показался дядя Пол.
— Чонси! Дорогая моя! Какой сюрприз! Входи же, входи!
Чонси улыбалась ему той самой улыбкой, которая часто бывала на ее губах до смерти отца.
— Я очень благодарна вам, дядя Пол, что вы готовы уделить мне немного времени.
— Какая ерунда, моя дорогая! — Он провел ее в свой кабинет и предложил сесть у массивного стола. — Ну что ж, рассказывай. Чем могу помочь?
Чонси сидела молча, тщательно подбирая слова.
— Ты прекрасно выглядишь, Чонси, — сказал он, когда молчание затянулось. — Надеюсь, тебе удается ладить со своими дядей и тетей? — «Господи, пусть она скажет, что все нормально», — подумал Пол.
— Дядя Пол, правда, что мой отец покончил с собой? Возникло ощущение, что эти слова повисли между ними. Она видела, как он сжался и втянул голову в плечи, а в глазах появился предательский огонек, который был виден даже через толстые стекла очков.
Он не спеша снял очки и стал чересчур тщательно протирать их носовым платком, напряженно обдумывая ответ.
— Когда же это пришло тебе в голову?
— Значит, это правда, — заключила она, пристально наблюдая за дядей Полом. — Пожалуйста, скажите правду. Я… я случайно подслушала, как моя тетя говорила об этом дяде Альфреду.
— Глупая женщина! — тихо пробормотал Пол и изучающе посмотрел на Чонси. Наконец его осенило. Она уже достаточно взрослая женщина и должна знать все, что касается ее семьи. — Я очень сожалею, моя дорогая. Лучше, если бы ты этого не знала. Я и понятия не имел, что твоя тетя… Но сейчас это не имеет никакого значения, не так ли?
— Нет, для меня это очень важно, дядя Пол, — упрямо сказала Чонси и почувствовала, что струйка пота заструилась между грудями. — Ведь его похоронили по христианскому обряду, — произнесла она неожиданно охрипшим голосом. — И никто ничего не сказал. Даже доктор Рамсей.
— Не мог же я, в самом деле, сказать викарию, что твой отец покончил с собой, а не явился жертвой трагической нелепости. Я поговорил с доктором, и тот согласился со мной, подтвердив, что он принял по ошибке слишком большую дозу настойки опия…
— Но почему, дядя Пол? Почему он это сделал? Пол Монтгомери опустил глаза, посмотрев на лацкан своего пиджака.
— Я молил Бога, чтобы мне никогда не пришлось объяснять тебе причину его смерти, Чонси.
— Я никогда не поверю, что он решил свести счеты с жизнью только из-за каких-то неудачных капиталовложений!
