— Зачем же вы вышли за него замуж? — не удержался Родион.
— А жить на что? — резонно заметила она. — Вы себе представьте в наше рыночное время избалованную дочь бывшего партработника, в одночасье потерявшего все, что имел: казённую дачу, машину, паёк, медобслуживание и так далее? Мой папа умер от инфаркта в самый разгар перестройки, оставив нам с мамой, так сказать, пустые закрома. Пять лет назад от нищеты и безысходности я хотела вскрыть себе вены, но мама отговорила. Тогда же я и встретила моего будущего мужа. Он, конечно, очень красивый парень, здоровый, правда, с интеллектом у него напряжёнка, но тогда меня это не волновало. Главное, у него были деньги. Я бы даже сказала, много денег, больше, чем у моего папы в лучшие времена. Мы познакомились с ним прямо на улице, я торговала газетами в переходе, а он был так мил… — Она мечтательно вздохнула. — В общем, начал водить меня по ресторанам, подарками осыпал, выкупил из ломбарда все мамины драгоценности и так далее… Одним словом, мы с мамой решили, что такую удачу упускать нельзя. И не упустили. Как я теперь поняла, ему как раз нужна была московская прописка, поэтому он, не медля, сделал мне предложение. Точно так же он мог сделать его любой первой встречной. Тогда я не знала, чем он занимается, верила, что он удачливый коммерсант, «новый русский» и что за такими, как он, будущее. Мы купили себе отдельную квартиру, жили вроде неплохо, даже о любви иногда говорили, а где-то через год он поставил меня перед фактом, сказал, что он обыкновенный бандит, промышляющий наркотиками. И заявил, что, если я хочу жить по-человечески, то бишь купаться в деньгах, мне придётся это терпеть. Я, конечно, сразу в слезы, побежала к маме, а та говорит: «Доченька, молись, чтобы он тебя не выгнал и мы опять не пошли продавать газеты. Ради хорошей жизни все стерпеть можно…» Ну я и начала терпеть, думая, что эта самая хорошая жизнь когда-нибудь настанет. Сначала он перестал со мной спать, потом вообще неделями домой не появлялся, приходил под кайфом, швырял деньги и уматывал. Должна сказать, что мне ещё повезло, он не жадный, а другие «новые русские», как я слышала, своих жён в чёрном теле держат, лишней копейки не дадут. Ну вот, жила я своей жизнью, правда, ему не изменяла, по ночным клубам шастала, на концерты, на спектакли ходила, деньгами швыряла, а пару месяцев назад мой Игоречек вдруг приходит домой и заявляет, что хватит мне прохлаждаться, на его шее сидеть, пора деньги отрабатывать. Будешь, говорит, братву на дому принимать. Его дружки меня видели, я им понравилась, вот они там у себя в воровском кругу и порешили… Я чуть в обморок не упала. Что ж ты, говорю, тварь такая неблагодарная, делаешь?! Да как тебе не стыдно, да где у тебя совесть? А совесть у него в заднице, не иначе. Он меня избил хорошенько для начала и забрал из дома все деньги. Сказал, пока не передумаю — копейки не получу. — Лена закрыла глаза и проглотила слезы. — Я опять к маме. Та посмотрела на меня и говорит: «Он все равно с тобой не спит, а бабе без мужика никак нельзя. Какая тебе разница, с кем спать? Наоборот даже, разнообразие будет. А так снова по миру пойдём». Мама у меня мудрая женщина, она всю горькую правду жизни знает, сама через многое прошла, прежде чем они с папой в люди выбились. Сказала ещё, что помогла бы мне, да на неё вряд ли кто уже позарится. Бедная мамочка… — Она всхлипнула, высморкалась в платочек и злым голосом продолжила:
