— А чего, интересно, ты боишься?
— Боюсь? Я вообще ничего не боюсь.
— Тогда скажу иначе — чего опасаешься.
— Того типа из Москвы, — неожиданно призналась она.
— Но ты, кажется, ему отказала в ружье. Разве переговоры не закончились?
— Я-то отказала. Но не уверена, что он из тех, у кого слово «нет» вообще задерживается в ушах.
— Понятно, все слова идут напроскок. Несварение слуха, — засмеялась Надюша. — Но ты, по-моему, и не с такими справлялась.
Ульяна вздохнула и ничего не ответила, а Надюша продолжала:.
— Под такую юбку нужно очень хорошее белье, милочка. — Она внимательно посмотрела на Ульяну. — Еще лучше никакого, но я даже не стану предлагать такую крамолу.
Ульяна порозовела.
— Эти твои выпады, театрально-балетные…
— Нет, это из другого репертуара. Из модельного бизнеса.
— Ты хочешь сказать, у манекенщиц под платьем ничего нет?
— А зачем? Там только тело, прекрасное тело. — Надюша поднялась с колен и встала рядом с Ульяной. Она едва доставала ей до плеча.
Ульяна открыла рот и уже хотела похвалиться собственной предусмотрительностью, сказать, что купила прекрасное белье. Свадебный комплект. Но вовремя закрыла рот, потому что Надюша, как бы замечательно к ней ни относилась, решила бы, что у нее на самом деле с головой что-то не в порядке. Она сделала бы свой вывод, вполне определенный, что ей пора найти себе партнера по любовным утехам. Она не говорила грубо и прямо — завести любовника.
Но что могла ответить Ульяна? То время, когда она с бездумной радостью отвечала на зов плоти, как она это называла, прошло. Это утомило ее не столько телесно, сколько душевно. Однажды она остро ощутила, что тратит себя впустую. Ее последний партнер был умелый мужчина, даже, можно сказать, искусный. Но он сразу дал ей понять, что не собирается вовлекаться. Он не был женат, но в его планы не входил столь серьезный шаг, потому что у него были большие планы на будущее, и, уж конечно, не связанные с «девушкой из леса». Она тоже не хотела вовлекаться, это была просто игра, которая ей поначалу даже нравилась.
Он звонил ей из города, она садилась в свой «уазик», и они встречались на полпути между заказником и городом. Там была прекрасная, уютная заимка, с печкой, широкой кроватью, с пучками трав, развешанными в сенях, от которых пахло свежестью и полем даже зимой. Она ничего не рассказывала ему о себе, ничего не спрашивала о нем. Казалось, они просто привозят на свидания свои тела, предоставляя им наслаждаться друг другом, а сами исподволь наблюдают за их неистовством.
