— Лукошкина? — со злостью спросил я.
— Какая Лукошкина? — не понял Соболин.
Я успокоился, поняв, что соболинская марсианка — это какая-то другая особь женского пола.
— Ты что здесь делаешь, Вова? — спросил я уже спокойно.
— Тигрица! — сказал Вова.
Я сел в кресло, вытянул ноги и посмотрел на бронзового Маяковского. Владимир Владимирович скорбно опустил глаза.
— Так тигрица или марсианка? — продолжал я допрос Соболина.
— Марсианская тигрица, — ответил он.
— А может, тигровая марсианка?
— Нет, нет… Марсианская тигрица. Именно так! Да! Так!
М — да, подумал я, худо дело-то… я громко щелкнул пальцами, и Вова, кажется, пришел в себя. На меня посмотрел слегка изумленно.
— Ну так что случилось-то, господин Соболин? И как ты, друг мой, оказался здесь?
— У тебя, Андрей, дверь была открыта.
— Возможно, что и открыта. Забыл.
А ты — то что здесь делаешь?
— Да я вот… Виктория. О, она тигрица!
— Ага, — сказал я, — понял. Виктория — эта та, у которой бюст из декольте выпрыгивает?
— Она… она! Ты очень точный дал образ, Андрей.
— Так ты ее трахнул?
— Нет.
— Фу, Соболин… Как это низко! Женщина хочет любви, а ты…
— Она меня трахнула, — победно сказал Вова. — Тигрица!
— Ну, это в корне меняет дело, — согласился я и повернулся к Маяковскому. Владимир Владимирович кивнул. — А ко мне-то ты чего приперся среди ночи?
— Повзло пьяный храпит — невозможно… Нас же вдвоем поселили. Это только ты, Анька, Танненбаум и Виктория отдельные коттеджи занимаете. А мы — рядовые бойцы — живем парами. Так Повзло — сволочь! — храпит… работать невозможно.
— Ну, иди тогда к своей тигрице.
— Не могу… Она меня после пяти выставила.
Я посмотрел на часы — было всего-то половина пятого.
— Еще нет пяти, — сказал я. — Что ты несешь?
— После пяти раз, — ответил Вова, скромно потупив глаза.
Я зааплодировал, Маяковский за отсутствием рук просто кивнул. Но одобрительно.
* * *
Утром было солнце и… скандал. Выяснилось, что у одной из дам пропал парик.
Дама была расстроена, едва сдерживала слезы и говорила, что парик куплен ею в Лондоне, дорогущий — стоит черт те сколько валютных фунтов: «Это какая же сучка его спи…ла? А еще интеллигентные люди!»
Страдающий тяжелым похмельем господин Танненбаум обошел коллег, расспрашивая: не видел ли кто английского парика? Никто ничего не видел… А еще интеллигентные люди!
Перед завтраком ко мне подошел сияющий светский хроникер Юрий Львович и, подмигивая, рассказал, что, мол, не только пропажи случаются, но и находки.
