Дело в том, что разные регионы страны развиваются сейчас очень по-разному. В провинции выступления направлены персонально против местных властей, понимание альтернативы существующему режиму гораздо слабее, чем в столицах, в среде неформалов. Чтобы консолидировать столь разнородные элементы, «Народный фронт» «планируется как организация партийного типа» со своей бюрократией». Я тогда предлагал вернуться к прежней модели «Московского народного фронта» – коалиции реально существующих групп. Но один из лидеров оргсовета С. Станкевич считал этот уровень уже недостаточным: «Народный фронт» – не только коалиция. Это демократический ликбез и передаточное звено между депутатами и избирателями». «Передаточное звено», впрочем, работало недолго. Много позднее Б. Кагарлицкий рассуждал: «Неформальные структуры при всех своих достоинствах имеют явные организационные недостатки. Они не могут удержать контроль над своими депутатами, которые уходят наверх и там коррумпируются»[199]. Чтобы понять это, лидерам «Народного фронта» нужно было пройти опыт 1989—1991 годов.
Кагарлицкий назвал своих противников «генералами без армий»[200]. Но пока все неформальные лидеры были полковниками во главе рот. Армии появятся в следующем году, причем и у неформалов, и у популистов. Но, попытавшись создать из «Народного фронта» Социалистическую партию, марксисты потеряли и федерацию, и «Народный фронт».
В ХОДЕ ЛЕТНЕЙ митинговой кампании были предприняты попытки создать настоящее территориальное самоуправление. Причем предприняли ее сами жители, а не неформалы. Неформалы и реформаторы КПСС лишь создали атмосферу, в которой это стало возможно.
Жители микрорайона Братеево были возмущены тяжелым состоянием окружающей среды – норма загрязнения воздуха превышалась иногда в шесть раз. Пикеты блокировали строительство новых предприятий в районе. В микрорайоне начались регулярные митинги-сходы. Был создан совет инициативных групп. 11 августа на трехтысячном митинге жителей было принято решение об избрании делегатов на конференцию, которая 4 сентября избрала Комитет самоуправления микрорайона Братеево. Вскоре этот опыт распространился на большинство микрорайонов Москвы и более чем 30 городов страны.
Комитет требовал у райсовета признания своих прав как низового звена власти, прав участвовать в разработке планов развития микрорайона, назначения директоров продовольственных магазинов и так далее. Райсовет не согласился поделиться властью, и комитет стал превращаться в одну из ячеек оппозиционного движения. Он вошел в оргсовет «Московского народного фронта», став его единственной массовой организацией.
