– Иди туда, – сказал он хрипло, указывая на спальню, – разденься, но оставь чулки и туфли. Ты поняла?
Инес легко подчинилась. Скоро это закончится. Теперь он попался на крючок.
Она легла на льняные простыни – это была кровать с пологом на четырех столбиках – и стала любоваться голубовато-золотым потолком. В центре висела великолепная люстра, ее хрусталики слегка позвякивали от легкого ветерка, дувшего из открытого окна. Продолжая возбуждать себя, она положила руки на грудь. Она подумала, что заниматься любовью с врагом – это очень возбуждает. Она бы никогда не призналась в этом Иву, но если какой-нибудь привлекательный немецкий офицер спал с ней и был при этом нежен, она чувствовала себя обязанной реагировать в унисон с ним и несколько раз испытала почти настоящий оргазм. Но сегодня ночью будет иначе. Сегодня она прибережет истинную страсть для Ива. Этот итальянец был нелепым созданием со свиноподобным лицом. Ей надо использовать весь свой профессиональный опыт, чтобы побыстрее покончить с ним. Но не очень быстро, иначе он почувствует себя обманутым и заставит ее ждать час или два, пока он возбудится снова.
Умберто вошел в комнату, все еще одетый в форму. Его руки были за спиной, но член торчал из расстегнутой ширинки. Он выглядел так нелепо, что Инес едва удержалась от смеха. Многие мужчины выглядят нелепо, когда их члены так глупо торчат из штанов. Но Скрофо выглядел хуже всех, потому что его пенис был маленьким, как у десятилетнего ребенка. Но его это, казалось, не волновало, потому что он вошел в комнату с важным видом, куря сигару, которая была в два раза длиннее, чем то, что торчало из его штанов. Он быстро скинул брюки и рубашку и, оперевшись на комод в стиле Людовика XIV, стоявший рядом с кроватью, жестом приказал Инес начинать. Она сосредоточила свое внимание на маленьком упругом пенисе Скрофо, представляя, что он принадлежит Иву.
Ее мягкие пальцы нежно поглаживали натянутую кожу, она стала ласкать его толстые белые ляжки. Мыслями Инес была очень далеко.
Внезапно ее пронзила резкая боль от удара хлыстом, который со страшной силой нанес по ее обнаженному телу Умберто.
– Шлюха! Французская шлюха! – он грубо рассмеялся, снова со всей силы ударив ее по плечам. Инес закричала от боли.
– Кричи сколько угодно, девка. Эти стены не пропускают ни звука, и никто не придет спасти тебя, даже если услышит. Соси, сука! – приказал он, и выражение садистского удовольствия появилось на его лице, когда он снова стал осыпать ее ударами. Инес не сопротивлялась, стараясь делать все как можно лучше, а он обрушил на нее град ударов и непристойных ругательств.
