– Он такой маленький шалун, – горько вздохнул Бенджи, – наверное, тебе надо отшлепать его по попке.
Так вот в чем разгадка, подумала Инес и, с радостью приступив к действию, скомандовала грозным тоном:
– Перевернись, Бенджи!
Он с готовностью подчинился, и, когда Инес стала шлепать его по маленьким плотным ягодицам, розовая кожа на них сразу покраснела.
Он что-то бурчал в подушку, и его интеллигентный голос был сейчас похож на голос пятилетнего ребенка:
– Я был такой, такой непослушный, няня, такой плохой мальчик…
– Тогда непослушного мальчика нужно отшлепать, – строго сказала Инес, еле удерживаясь от смеха.
– О, нет, няня, – плакал Бенджи, – не надо меня шлепать, мне будет больно.
– Нет, надо, – сердито сказала Инес. – Обязательно надо, гадкий мальчишка. Ты непослушный, плохой маленький мальчик.
Она била его все сильнее и сильнее, его стоны восхищения заглушались подушкой, а виляющий зад свидетельствовал о нараставшем возбуждении.
– Ты испорченное ужасное создание, – выговаривала она, шлепая его по тощим ногам, – плохих маленьких мальчиков надо наказывать – шлеп-шлеп-шлеп. Их надо бить, пока они не станут просить, чтобы их простили.
– Накажи меня, о, пожалуйста, нянечка, – в экстазе простонал Бенджи, – о, нянечка, скажи мне, каким плохим мальчиком был Бенджи.
– Плохой мальчик, злой маленький мальчик. Ладони Инес горели, она уже еле дышала, пытаясь сдержать смех. Но вдруг сама почувствовала странное возбуждение. Раньше она редко причиняла клиентам боль и неожиданно обнаружила, что ее это возбуждает. С прикроватного столика она схватила принадлежащий Иву рожок для обуви из слоновой кости и нанесла им несколько резких ударов по раскрасневшимся ягодицам Бенджи.
– О-о, о-о, нянечка, ты так хорошо наказываешь меня, – простонал «непослушный мальчик». – А теперь я собираюсь наказать тебя, дорогая нянечка, своей большой гадкой торчащей палочкой. Так что поворачивайся, Бенджи сейчас тоже повернется.
С этими словами он повернулся к Инес, широко улыбаясь и указывая на свой наконец-то восставший член.
– Теперь, нянечка, лежи тихонько, – властно прошептал Бенджи, – мама не должна знать, чем я занимаюсь, ты должна вести себя тихо. Ты была такой непослушной нянечкой, что теперь Бенджи накажет тебя вот этой штучкой.
С этими словами он быстро взобрался па Инес и, сладострастно сопя, вошел в нее. Тонкие черты его бледного благородного лица исказились в экстазе.
– Вот так, нянечка, ты заслужила это. Бенджи взял тебя, когда он захотел, и теперь тебе… тебе… тебе… лучше не говорить мамочке или папочке… о-о-о, а-а-а!
