Заметив, что Том собирается улизнуть, толпа позвала к месту происшествия полицейского.
— Взгляните на него, — сказала Женни, обрадованная появлением нового слушателя. — Неужели нет закона на таких господинчиков? Он забрал все мои деньги, он меня бил не раз и не два, а сколько ему вздумалось. Он пьёт, как свинья, до бесчувствия, а теперь… теперь ещё он задумал сойтись с другой женщиной. А я из-за него отказала людям, которые были в четыре раза лучше, чем он сам. Но неужели нет на него закона?
— Но в чем же теперь дело? Подите домой. Я поговорю с вашим мужем. Что он, побил, что ли, вас? — спросил полицейский.
— Побил меня? Да он разорвал мне все сердце, а теперь стоит и скалит зубы, как будто для него все это только шутки!
— Ступайте-ка к себе домой, и вам надо лечь в постель.
— Я — замужняя женщина, слышите, вы, и я желаю идти с моим мужем!
— Но я же не причинил ей никакого зла, — отозвался Том из дальних рядов зрителей. Он чувствовал, что теперь сочувствие публики было на его стороне.
— Ах вы, собака, вы, может быть, сделали мне добро? Я — замужняя женщина, говорю вам, и я не желаю, чтобы моего мужа отобрали у меня.
— Ну, хорошо, если вы действительно замужняя женщина, так прикройте свою грудь, — примирительно сказал полицейский. Он был достаточно хорошо знаком с семейными ссорами.
— А вот не хочу! Благодарю вас за ваше бесстыдство. Можете взглянуть сюда! — Она быстро расшнуровала свой корсаж и показала следы побоев в виде полумесяца, какие могли получиться от меткого удара при помощи спинки стула. — Вот что он сделал со мною, потому что моё сердце не хотело само разорваться! Он хотел достать его и разбить. Смотрите, Том, что вы со мной сделали, а ведь я вас любила; но это было до того, как я узнала, что вы связались с этой женщиной.
— Вы обвиняете его? — сказал полицейский. — Он отсидит за это, вероятно, с месяц.
— Нет! — твёрдо сказала Женни. Выставить мужа на посмешище толпы — это было одно, а засадить его в тюрьму — это совсем не входило в её намерения.
— Ну, тогда ступайте и ложитесь спать, а вы, — это относилось к толпе, — расходитесь по домам. Проходите, проходите. И нечего тут смеяться. — И затем, обращаясь к Тому, которого окружили сочувствовавшие ему приятели: — Благодарите Бога, что она вас не обвиняет, но запомните это на будущее.
Но Том совершенно не оценил снисходительности своей жены, и друзья его ничем не воздействовали на него в смысле примирения. Он продолжал бить свою жену, потому что она была несносна, и по той же причине он подыскивал себе новую любовницу.
