Дело, правда, было вовсе не в этой сумме, которая, несмотря на свою значительность, не могла сыграть существенной роли в намеченном королем Джоном предприятии. Но вот письмо дочери посланника Сулеймана, вкупе со странным исчезновением норвежца — ключевой фигуры будущего предприятия — не могло не насторожить остальных его участников. Когда же Таументу стало известно, что норвежец в срочном порядке изъял из их совместного предприятия именно обозначенную сумму, которая, по сути, принадлежала Таументу, хитрый торговец прикинул кое-что в голове и, получив кое-какие сведения о судьбе посланного им в Йоркшир отряда, сделал соответствующие выводы.
У Таумента не было сомнений в том, что Робин из Локсли, его давний враг, проник в Лондон и, угрожая Торстведту жизнью сына, выманил у того деньги для освобождения своих сообщников. О судьбе Раски Таументу ничего не было известно, но совпадение в суммах, требуемой и пропавшей, было не случайным. А то, что Торстведт исчез вместе с деньгами, запутывало ситуацию окончательно.
Так что после срочного донесения Таумента, король, возвращавшийся с доблестной дружиной из Эдинбурга, изменил свое намерение остановиться в более пышной обстановке в Бирмингеме, где его визита дожидались уже более года, и завернул в Ноттингем, не бывший, в сущности, провинцией, но окруженный весьма неблагополучными и, можно даже сказать, неблагонадежными саксонскими землями. Король принял это решение по собственной воле, чтобы заставить норвежца (если тот к этому моменту оставался еще жив), прекратить совершать необдуманные поступки, которые подвергнут риску всю его королевскую политику. Другого человека, способного осуществить грандиозную средиземноморскую авантюру, у короля Джона не было.
Король прибыл с некоторым опозданием, и тут же, оставив сопровождающих возле столов в гостевой зале, удалился с шерифом в верхние покои. Таумента, который должен был вскоре появиться из Лондона, пока еще не было, но его люди, высадившиеся на сушу с базы Грейт-Гримсби, уже орудовали в провинции, заручившись поддержкой верного шерифу ноттингемского гарнизона. Опередив в Шервуде Робина со спутниками на полдня пути, они устроили засаду, захватив перед этим раненого датчанина и отправив его в Ноттингем под охраной солдат из гарнизона. То, что норвежец никого не предупредил о своих намерениях, навлекло на него очень большие подозрения в том, что касалось организации средиземноморского нападения. Король, собственно, и не задумывался даже над тем, как поступать в сложившейся ситуации, и решил дождаться Таумента. Выслушав то, что доложил ему шериф, Джон милостиво предложил ему спуститься вниз и развлечься покамест трапезой.
