— Мы осведомились у миссис Свит, милорд, и она заверила, что ужин будет подан ровно в восемь.
Опять этот Харгривс со своим обращением к себе во множественном числе! Прескотт посмотрел на отражение своего камердинера в зеркале и в сотый раз подумал, что этот человек кого-то ему напоминает, но кого именно никак не мог вспомнить.
Лицо Харгривса показалось Прескотту знакомым уже при первой встрече, когда сэр Генри представил их друг другу в Лондоне. Представил? Не стоит обманывать самого себя. Сэр Генри откровенно заставил его нанять Харгривса на место камердинера, расхваливая бывалого слугу и перечисляя его многочисленные заслуги на службе у графов, маркизов, виконтов и даже у одного герцога.
Прескотту пришлось не по душе предложение сэра Генри довериться какому-то незнакомцу и передать ему на попечение все свое имущество, но его возражения были безрезультатны.
Сэр Генри просто-напросто стиснул зубы — он частенько это делал, когда Прескотт спорил с ним, — и сказал, что любой уважающий себя граф никак не может обойтись без помощи камердинера. Прескотт в конце концов сдался, но не потому, что очень заботился о своем престиже, а потому, что пульсирующая вена проявилась на лбу сэра Генри, и он испугался, что она может лопнуть от чрезмерного напряжения.
— Так, говорите в восемь? — отозвался Прескотт. — Ну, если вы можете ждать так долго ужина, то думаю, смогу подождать и я.
Харгривс закрыл глаза и сделал медленный глубокий вдох, как будто пытаясь успокоиться.
«По крайней мере, — подумал Прескотт, — это лучше, чем выставлять напоказ раздутую пульсирующую вену».
— Как вы, Ваша светлость, без сомнения, уже знаете сами, нам не придется ужинать вместе, по-семейному, как раньше. Вы будете ужинать один в столовой, тем временем как мы будем есть с остальной прислугой Вашей светлости на кухне.
Прескотт закончил, наконец, застегивать свой камзол и повернулся лицом к камердинеру.
— Знаете что, Эд? Еще несколько недель назад я ужинал со всей семьей на кухне, как вы хотите сделать сегодня. В столовой мы ели только по воскресеньям, на День благодарения и Рождество. А одному мне приходилось это делать только тогда, когда я, бродя по дорогам, не успевал добраться до своего дома к ночи и останавливался в какой-нибудь таверне.
— Но Ваша светлость уже больше не в Техасе. Теперь мы в Англии.
— «Мы» знаем это, Эд.
— И было бы гораздо лучше для соблюдения дистанции между нами, в соответствии с нашими положениями в обществе, если бы вы называли нас по фамилии — Харгривс, нежели по имени — Эдвард. Или, как вы говорите, Эд.
