— Я не помню, чтобы кто-нибудь умирал.
— И все же старый граф умер, — заверила ее миссис Свит.
— И мне не сказали?
— Но вы-то как раз первая и обнаружили его мертвым, — сказала Миранда.
Прескотт расслышал, как стоящая рядом с ним Ровена пробормотала:
— Нашла покойника, потом старалась заправить постель вместе с ним. Совсем уже рехнулась старуха.
Миссис Свит, услышав замечание молодой служанки, метнула на нее испепеляющий взгляд.
— Не забудь, что еще надо почистить серебро, Ровена. Так отправляйся-ка ты лучше работать. А ты, Урсула, проводи Эсми назад на кухни и заодно собери все к чаю. Его светлость, должно быть, умирает от жажды после столь долгого путешествия. И, бьюсь об заклад, ужасно проголодался.
Мысль о том, что ему придется выпить еще одну чашку этого противного тепловатого чая, заставила Прескотта содрогнуться. Количества этой отвратительной жидкости, выпитой им в Лондоне, было бы достаточно, чтобы утопить в ней все тома Конституции Соединенных Штатов Америки. Эта подкрашенная вода с бутербродами, такими крошечными, что на них не продержится даже ребенок, не говоря уже о взрослом, физически работающем мужчине! Неужели никто в этой проклятой стране не слышал о кофе?
— Спасибо, миссис Свит, прошу вас, не утруждайте себя всеми этими хлопотами из-за меня. В настоящее время мне совершенно ничего не нужно.
— Но, милорд, — возразила экономка, — старый граф всегда пил чай в четыре. А сейчас уже без пятнадцати. Мы должны сохранять традицию.
«Эти традиции, похоже, сведут меня в могилу или, по крайней мере, заморят голодом», — подумал Прескотт, сознавая, что ему лучше сейчас раз и навсегда искоренить привычки здешних старожилов, пока у него еще есть шанс.
— Если вы не возражаете, мэм, я бы с большим удовольствием выпил сейчас чашечку горячего кофе.
— Кофе?
— Да, мэм. И чем крепче, тем лучше.
Она застыла в недоумении.
— Старый граф не пил кофе, милорд. Он даже не держал его в доме, считая, что это напиток не для истинного английского джентльмена.
— Вот в этом-то все и дело, мэм, что меня нельзя назвать истинным английским джентльменом, не так ли?
— Не мне об этом судить, милорд.
— Конечно, мэм. Я понимаю. Это мое дело, и, как новый граф, я хочу, чтобы отныне и впредь мне подавали кофе после полудня. А чай только в том случае, если кто-нибудь заедет к нам в гости, — в чем Прескотт сильно сомневался, — но в основном кофе. Вообще-то было неплохо, если бы вы постоянно держали кофейник на плите на кухне. Я время от времени люблю сам налить себе чашечку-другую.
