Если сначала от шока Баллантайн побледнел, то теперь его лицо болезненно потемнело. Он был оглушен, осознав, что ударил женщину – девушку, – которая на вид была совсем еще ребенком.
– Боже милостивый, – пробормотал он, – что за игру ты затеяла? Какого черта ты ничего не сказала, когда тебя доставили на борт?
– Зачем? – с горечью спросила Кортни. – Чтобы вы могли отправить меня вместе с остальными женщинами для лучшего применения? Я знаю, что готовилось для них на берегу. Я знаю, что с ними делают каждый день и каждую ночь. – Рыдания перехватили ей горло. – Во всяком случае, я обманывала вас семь дней и семь ночей, янки.
Лейтенант набрал воздуха, чтобы ответить, но возражение осталось невысказанным. Поскольку капитан корабля проявлял большой интерес к пленницам, команда не видела причин не следовать его примеру.
Вид девушки, съежившейся у стены, мучил Баллантайна. Он шагнул к ней, но остановился, когда Кортни отодвинулась, однако успел заметить под разорванной рубашкой блеск золотого медальона, висящего на плетеном кожаном ремешке. Это украшение и чудовищное несоответствие между нежной кожей груди и грубой черной железной цепью заставили его громко выругаться. Он подошел к письменному столу, резко выдвинул средний ящик, достал кольцо с ключами и вернулся туда, где, сжавшись, сидела Кортни.
– Вытяни руки, – приказал лейтенант. Она не пошевелилась, и он, снова выругавшись, потянул к себе одну сопротивляющуюся руку. – Я не собираюсь причинять тебе боль, – нетерпеливо проворчал он. – А теперь не дергайся, или, ей-богу...
Кортни поморщилась от хватки его пальцев, когда он поворачивал наручники, чтобы вставить ключ, но не отвела взгляда от лица Баллантайна даже тогда, когда были разомкнуты два железных браслета толщиной в дюйм.
– И кому только пришла идея сделать из тебя мальчика? И не пытайся играть со мной в кошки-мышки – поверь мне, я сейчас не в том настроении.
– Эверару, – буркнула Кортни. – Он считал, что так я буду в безопасности.
– В безопасности? В тюремном трюме?
– Там Сигрем. Он позаботился бы обо мне.
– Сигрем? Этот гигант?
Кортни кивнула и осторожно потерла содранную кожу на запястьях.
Адриан Баллантайн смотрел на нее, все еще не желая верить тому, что так ясно видели его глаза. Она говорила, как молодой головорез, была одета соответствующим образом и вела себя как мальчишка.
Кортни вытерла рукой слезы, размазав при этом по щекам грязь, и взглянула на внушительную фигуру американца, который не шевелился уже целую минуту. Увидев, где продолжает блуждать его взгляд, она почувствовала нарастающее беспокойство и постаралась плотнее стянуть на себе полы рваной рубашки.
