Кэтрин встала и неуверенно шагнула к матери, но прежде, чем она успела заговорить или протянуть руку, к леди Кэролайн вернулось самообладание. Она горделиво выпрямилась, отвергая жалость.
– Как только капитан Спенс вернется, я... то есть мы покинем этот дом. Чтобы уладить дела, ему понадобится несколько недель, все это время я проведу в Спенс-Хаусе. Капитан уверяет, что в одной из колоний, в Новой Англии, мы с ним будем счастливы.
В горле Кэтрин встал ком.
– А что думаешь ты?
– Я? Если я не решусь на этот раз, другого случая мне не представится.
– Ты любишь его?
Леди Кэролайн нахмурилась и стерла со щек слезы.
– Он знает, чем развлечь меня. С ним я чувствую себя... желанной.
– Но... ты его любишь? – снова спросила Кэтрин. Фиалковые глаза заблестели ярче.
– Я всю жизнь буду любить только одного человека, Кэтрин.
– Тогда почему бы не уйти к нему, не попытаться разыскать его?
Леди Кэролайн печально улыбнулась:
– У разбойника с большой дороги короткий век. Не знаю, жив ли он. Я слышала только, что Жак Сен-Клу вернулся во Францию, но даже если бы я знала, где его искать и под каким именем он скрывается, это было бы все равно что гоняться за ветром. Нет, мне хватит и давних воспоминаний. Кто знает – может, у нас с капитаном Спенсом появятся новые.
– Мы увидимся перед тем, как ты уедешь в колонию?
Леди Кэролайн растерялась:
– Ты хочешь увидеться со мной? После всего, что сейчас услышала?
– Мама, по твоим словам я поняла, что ты – человек и что тебе одиноко. Если позволишь, я могла бы стать твоим другом.
Леди Кэролайн подняла дрожащую руку и нежно прикоснулась к щеке дочери.
Шагая по безлюдному гулкому коридору, Кэтрин погрузилась в раздумья. По пути она прихватила оставленную на столике бутылку вина, дошла до спальни и машинально отперла дверь. События последних тридцати минут еще предстояло осознать. Сэр Альфред ей не отец. В ее жилах течет кровь не десятка поколений Эшбруков, а разбойника с большой дороги, преступника, который нагонял ужас на всю Англию, а потом перебрался во Францию. Жак Сен-Клу! Жив ли он еще, по-прежнему ли он разбойничает? Или кончил жизнь на виселице?
– Кэтрин, что случилось?
Она перевела взгляд на своего мужа – человека, обвиненного в измене, убийстве и шпионаже. Значит, у нее с матерью больше общего, чем она думала.
– Кэтрин!
– Что? Нет, все хорошо. Просто я зашла к маме. Она укладывает вещи...
– Вот как? – Алекс снова откинул голову на край ванны и положил на столик пистолет со взведенным курком. – А я думал, она твердо решила остаться в Роузвуд-Холле.
